Прекрасная тьма

— Я люблю тебя, — повторила она вслух, и слова повисли в воздухе между нами, они были куда явственнее, чем сказанные мысленно. Сердце сжалось, когда она это сказала, и воздух застрял в горле. Я хотел было сказать что-нибудь язвительное, но не мог ни о чем думать, кроме как о ее красоте, и о том, как сильно я тоже люблю ее.

Но в этот раз ей так легко от меня не отделаться. Я нарушил идиллию:

— Что происходит, Ли? Если ты так меня любишь, то, что у тебя за дела с Джоном Бридом?

Она молча отвела взгляд.

Скажи мне.

— Ты неправильно все понял, Итан. Джон друг Ридли. Между нами ничего нет.

— И как давно это «ничего» уже длится? С тех пор, как ты сфотографировала его на кладбище?

— Я не его фотографировала, а его мотоцикл. Я встречалась с Ридли, а он оказался там.

Я заметил, что на сам вопрос она не ответила.

— И с каких это пор ты общаешься с Ридли? Ты забыла, что она разлучила нас, чтобы ты оказалась наедине со своей матерью, убеждавшей тебя перейти на сторону тьмы? Или забыла, как она пыталась убить моего отца?

Лена отняла от меня руку, и я почувствовал, как она вновь отдаляется от меня, исчезает где-то, куда мне не добраться.

— Ридли мне говорила, что ты не поймешь. Ты смертный. Ты ничего обо мне не знаешь, о настоящей мне. Поэтому я тебе не рассказывала.

Я почувствовал порыв ветра, когда грозовые облака появились в небе как предупреждение.

- Откуда ты знаешь, пойму я или нет? Ты мне не рассказываешь. Может быть, если бы ты дала мне шанс, а не удирала бы у меня за спиной…

— Что ты хочешь, чтобы я тебе сказала? Что я понятия не имею, что со мной происходит? Что что-то меняется, но я не понимаю, что именно? Что я чувствую себя отщепенцем, и Ридли единственная, кто может помочь мне в этом разобраться?

Я слышал все, что она говорила, но она была права, я ее не понимал.

- Ты сама себя слышишь? Ты думаешь, что Ридли помогает тебе, что ты можешь ей доверять? Она Темный Маг, Ли. Посмотри на себя! Разве это ты? Может быть, она вызывает в тебе те чувства, что ты испытываешь.

Я ожидал ливня, но вместо этого облака начали рассеиваться. Лена опять прильнула ко мне, умоляюще заглядывая мне в глаза.

- Итан, она изменилась. Она не хочет быть Темной. Это разрушило всю ее жизнь, когда она Обернулась. Она всех потеряла, и себя саму тоже. Ридли говорит, что Тьма меняет твои чувства к людям. Ты понимаешь, что ты чувствовал раньше, ты помнишь, что ты любил, но эти чувства как будто далеки от тебя. Будто они принадлежат кому-то другому.

— Но ты говорила, что она это не может контролировать.

— Я ошибалась. Вспомни дядю Мэйкона. Он знал, как это контролировать, и она учится этому.

— Ридли не Мэйкон.

Молния прорезала небо.

— Ты ничего не знаешь.

— Это верно. Я всего лишь тупой смертный. Я ничего не знаю о вашем суперсекретном мире Магов, о мерзкой магической сестре, о мальчике-маге и его байке.

Лена дернулась.

- Мы с Ридли были как родные сестры, я не могу отвернуться от нее. Я тебе говорила, что она нужна мне сейчас. А я нужна ей.

Я молчал, Лена была так расстроена, что я удивлялся, что Колесо обозрения еще не сорвалось с крепежей и не укатилось прочь. Краем глаза я видел мигающие разноцветные огни карусели, раскачивающей и головокружительной. Те же чувства я испытывал, когда пропадал в Лениных глазах. Иногда любовь чувствуется именно так, и ты приходишь к примирению, когда сам этого не хочешь, а иногда примирение находит тебя само.

Она потянулась и обняла меня за затылок, притягивая к себе. Я поцеловал ее, и мы оба растворились друг в друге, как будто боялись, что у нас больше не будет шанса снова прикоснуться друг к другу. В этот раз, когда она нежно прикусила мою нижнюю губу, обошлось без крови. Было только желание. Я развернулся, прижимая ее к грубой деревянной стене кассы. Ее неровное дыхание эхом отдавалось в моих ушах, оно было громче моего собственного. Я запустил пальцы в ее локоны, прижимая ее к себе. Давление в груди нарастало, дыхание участилось, я с шумом втягивал воздух, чтобы наполнить легкие. В груди пекло.

Лена тоже это почувствовала. Она отстранилась от меня, и я согнулся, пытаясь отдышаться.

- Ты в порядке?

Я глубоко вздохнул и выпрямился:

- Да, в порядке. Для смертного.

Она широко улыбнулась и взяла меня за руку. Я заметил на ее запястье нарисованные Шарпи витиеватые рисунки. Черные завитушки и спирали, обвивавшие ее запястье, поднимавшиеся вверх и спускавшиеся на обратную сторону ладони. Рисунок был похож на татуировку из хны на руках гадалки, сидевшей в палатке, откуда чадило ладаном аж до другого конца ярмарочных рядов.

— Что это такое? — я повернул ее запястье, и она выдернула руку. Вспомнив Ридли и ее татуировку, я понадеялся, что это всего лишь маркер.

Это маркер.