Прекрасное чудовище

– В каждой торговле есть правила. По моему мнению, никто не принимает контракт на убийство другого киллера или его семьи, независимо от предлагаемой цены.

– Я не ожидал, что в бизнесе, связанном со смертью, будет установленный этикет.

– Есть.– Его челюсть твердеет. – Я нарушил правило. И мои люди поплатились жизнью за мою ошибку.

Внезапное желание пойти к нему и предложить какое-нибудь утешение переполняет меня. Даже несмотря на тени, скрывающие большую часть его черт, на его лице ясно написаны гнев и самообвинение. Это не означает, что он рассматривает своих людей только как наемную рабочую силу. Не соответствует образу дерьмового работодателя, каким он себя не отрицает. Рафаэль Де Санти – это нечто большее, чем он хочет показать.

Я смотрю на записку, приклеенную к углу экрана ноутбука. Это рисунок сегодняшнего утра: я завтракаю на террасе. Один. Я полагал, что в тот момент он уже ушел на работу.

Доказательство этой ошибочной мысли находится у меня в руках. Я улыбаюсь его попыткам уловить мелкие детали, особенно с помощью простой шариковой ручки. Никто, кроме меня, никогда не сможет сказать, что полуразмазанные капли на концах пальцев – я рисую– — это пятна мармелада, оставшиеся после того, как я запихивал в рот круассан.

В ящике моей тумбочки спрятаны еще четыре таких же эскиза. Каждый раз, когда я натыкаюсь на него, мне приходится бороться, чтобы не поддаться смеху, как школьнице. Интересно, а что он делает с рисунками, которые я ему оставляю? Наверное, выбрасывает мои сырые рисунки в мусор.

Звонит телефон Рафаэля.

– Пронто– , — рявкает он.

Я все еще смотрю на записку, когда мой стул внезапно отдергивается назад, а ролики плавно катятся по полу. – Что-–

— Как, черт возьми, это произошло? Рафаэль наклоняется над ноутбуком, прижимая телефон к уху.

Находясь так близко, я слышу приглушенную речь мужчины на другом конце линии, но его английский с сильным акцентом, из-за чего трудно понять, о чем говорит этот парень. Рафаэль хватает беспроводную мышь свободной рукой и просто кивает в ответ на то, что говорит мужчина, сводя к минимуму множество окон на экране.

— Подожди секунду, Ганс. Он опускает телефон на стол и смотрит на меня.

— Тебе нужен стул? Я спрашиваю.

– Да.–

Я киваю и начинаю высвобождать ноги из-под задницы, поднимаясь, но Рафаэль обнимает меня за талию и поднимает.

— Остынь, чувак! Я протестую. – Я вставал.

– Ты можешь мне понадобиться. Ты остаешься. Он падает на стул и сажает меня к себе на колени.

Я смотрю на профиль Рафаэля, когда он подкатывает стул ближе к столу и снова берет трубку, крепко обхватив меня другой рукой. Он нажимает кнопку – Видеозвонок– и прислоняет телефон к подставке для ручки на рабочем столе. Экран заполняет видеозапись мужчины в черной балаклаве, так что видны только его глаза. Похоже, что он находится в шикарной комнате с роскошной мебелью и картинами на заднем плане.

– Продолжай– , — говорит Рафаэль парню, снова тянясь к мыши.

– Цель активировала какой-то скрытый элемент управления, как раз перед тем, как Аллард казнил его, и это заперло их обоих в комнате паники.

— Вы не можете добраться до Алларда снаружи?

– Отрицательно. Дверь железная, и нам нечем ее пробить. Другого пути нет. Мы пытались отключить систему с главного пульта управления внутри дома, но комната паники представляет собой изолированную сеть. Его схемы не интегрированы с основной системой безопасности дома.

На экране два окна открываются рядом. На первом изображен парень, одетый в тактическое снаряжение, с несколькими видами оружия, привязанными к груди, развалившийся в старинном кресле со стаканом янтарной жидкости в руке. Я предполагаю, что это он застрял в комнате паники. На другом видеопотоке показан Митч, главный ИТ-специалист Рафаэля, которого я наконец встретил лично в штаб-квартире Delta Security, когда вчера делал обновление прошивки на главном сервере. Он сидит в постели, одетый в знакомую ярко-зеленую футболку. Я почти уверен, что это Гвидо.

– А как насчет переопределить это изнутри? Аллард?

– Невозможно.– Говорит парень с выпивкой. – Механизму запирания требуется тринадцатизначный код, чтобы открыть дверь. Разрешена только одна попытка, в противном случае тревога будет отправлена непосредственно в их охрану.

Рафаэль сжимает переносицу. — Митч?

– Я нахожусь в системе охранной компании, пытаюсь найти код доступа к двери, но все данные их клиентов зашифрованы. Инструменты расшифровки, которые я пробовал до сих пор, потерпели неудачу.

– Продолжайте пытаться. Сколько у нас есть времени?–

Митч смотрит на свои наручные часы. – Чуть больше часа. Нам нужно вытащить Алларда до того, как сотрудники прибудут в семь. Пунктуальность — это чертова религия в Японии.

Давление руки на моей талии усиливается. Рафаэль наклоняет голову, приковывая меня взглядом. – Сколько времени вам понадобится, чтобы взломать тринадцатизначный код?–

— Около четырех часов, — говорю я.

– Ебать.–