Прекрасное чудовище

Почти в полной тишине. Если не считать наших стонов, ворчания и постоянного одышки. Мы просто занимаемся сексом.

Много-много умопомрачительного, безумного секса.

Он оставляет меня настолько утомленным, что я не могу проснуться раньше полудня следующего дня. Когда я наконец встаю, Рафаэля уже нет, и единственным доказательством того, что мы провели ночь вместе, является моя воспаленная киска и запахи кипариса и апельсина в воздухе.

И каждый день на тумбочке возле моей кровати появляется новая бархатная коробочка.

Первым подарком стало красивое золотое колье с бриллиантовой подвеской-капелькой. Я испытал искушение. . . так чертовски хотелось сбросить эту штуку в море. Мне удалось сдержаться. Вместо этого в тот вечер я швырнул коробку в голову Рафаэля, прежде чем сесть за стол. Он даже не прокомментировал это. Просто поймал ожерелье и спрятал его в карман.

На следующее утро — новая бархатная шкатулка. Чуть большего размера, в нем находится комплект серег с сапфирами и браслет. Я оставила его возле его бокала с вином, прежде чем пройти через дверь офиса. Наш пол разозлился, но мы не сказали ни слова.

День третий — еще одно ожерелье. На этот раз из розового золота с огромным пасьянсом круглой огранки. Великолепный классический вид. На всякий случай я сунул его ему в руку. Он принял это без жалоб. Брюки в кармане, и его не было видно.

Наручные часы на четвертый день. Твердое золото и покрыто бриллиантами. На пятый день дизайнерский набор – аншлаг– — серьги, колье, браслет и даже брошь — все в инкрустированном бриллиантами футляре. На шестой день чертова тиара!

Каждую ночь я возвращал ему подарок, не сказав спасибо. И каждый раз Рафаэль просто убирал его. Ни слова. Ни звука возмущения. Просто набор инструкций по моему следующему заданию.

А потом секс.

Эпично. Сырой. Секс.

О чем никто из нас не говорит.

Я откидываю одеяло и сажусь на кровати. Что будет сегодня? Еще часы? Еще одно ожерелье? Тот, который весит половину моего золота и драгоценных камней?

Вздохнув, я поднимаю крышку подарочной коробки.

И смотреть на содержимое, не в силах дышать.

Нежная цепочка из белого золота довольно простой конструкции с небольшой подвеской в виде ландыша. Полированные стебли украшают капли цветов бриллиантами классической огранки, а листья украшены драгоценными камнями маркизы.

Осторожно я поглаживаю блестящую фигуру кончиком пальца, в то время как тепло разливается по моей груди. Это выглядит изысканно и дорого, но не идет ни в какое сравнение с другими экстравагантными подарками.

Это единственное, что говорит напрямую со мной. Это единственный, кто нас признает. Не его богатство.

Когда я достаю цепочку из коробки, из-под атласной подушки выпадает желтая наклейка. Он падает на пол и приземляется лицом вниз. Наклонившись, я беру записку, переворачиваю ее, чтобы посмотреть, что это такое.

Рисунок меня. Голая. Мои волосы распущены вокруг лица. На моей шее ожерелье из ландышей.

Я смотрю на записку в своей руке, затем смотрю на ожерелье в другой. Долго-долго разглядывая этот элегантный кулон, я расстегиваю цепочку и надеваю ее на шею.

* * *

Стук и звон столовых приборов эхом разносится по тихой кухне. Я игнорирую обеспокоенные взгляды горничных, которые бросают в мою сторону, и выдвигаю еще один ящик, чтобы добавить его содержимое к растущей куче посуды, уже лежащей на стойке.

Мне понадобится минимум полчаса, чтобы во всем разобраться. Может быть, даже час, если я пойду медленно. После того, как я закончу, мне придется найти что-то еще, чтобы занять свое время, иначе я, черт возьми, свернусь, пытаясь справиться с клубком эмоций, которые меня связывают.

Я окутан густым туманом неуверенности, где видны только размытые, искаженные формы. Вина удушающая. Я чувствую себя лицемером из-за того, что сплю со своим похитителем и наслаждаюсь каждой секундой этого. За то, что наслаждаюсь каждым моментом, проведенным с ним, и скучаю по нему, когда его нет рядом. Я просто чертовски запутался во всем. Его чувства. Мой собственный. Действительно ли я влюблена в Рафаэля или это просто стокгольмский синдром? Чувствовал бы я то же самое, если бы он не заставлял меня остаться? Черт, если я знаю. Я не могу доверять своему сердцу, не могу осознавать свои мысли, не могу позитивно относиться к своим эмоциям, пока не выберусь из этого тумана. Рафаэль — это саван, который поглощает меня.

А он? Есть ли у него истинные чувства ко мне, или это просто извращенная потребность обладать неуловимой добычей, которая не поддалась бы слепо золотой клетке, которую он предложил? Все эти чертовы украшения. . . Я не собираюсь объяснять ему это, давая понять, что мне не нужны его модные безделушки. Он умный человек, и если он действительно заботится обо мне, он должен понять это сам — мне не нужны его дорогие подарки. Я хочу свободы. И я хочу, чтобы он никогда больше не размахивал угрозой моей семье как чертовым флагом перед моим лицом.

Я смотрю вниз, сосредоточив взгляд на подвеске с ландышами на моей шее. Возможно, он наконец приходит в себя.