Прекрасное далёко

До воды добрались уже в полной темноте, причем в самой что ни на есть правильной экипировке, то есть в костюмах Адама и Евы. Двух Ев, что примечательно. Грех чревоугодия стал неактуален, грешить начали по-взрослому. Как-то без патетики и оханий все трое оказались вовлечены в то самое действо, которое предполагали с самого начала, но молчали. Девушек очень воодушевило то, что их кавалер, рыцарь и галантный мужчина позаботился о средствах предохранения от всего ненужного. Причем резиновые изделия были насквозь импортные, никогда ранее девушками не виденные. Они бы еще сильнее впечатлились, если бы заметили, что срок годности у них заканчивается аж в две тысячи двадцать пятом году. Но девушкам было не до того — Николай посвящал их в премудрости, освоенные им на просторах интернета. Так сказать, проводил половой ликбез. И да, канистры чистой воды потом хватило на все гигиенические процедуры. После всего того, чего было много той ночью, они сочли смешным смущаться и отходить куда-то в сторону от своего кавалера. А еще лёгкости добавляло то, что все трое знали — сегодня Николай здесь, а завтра только родители будут вспоминать о его приезде. Случайные знакомства, они такие необязывающие, порой такие лёгкие, что остаётся только диву даваться. И делать это лучше всего без ложной скромности.

— Накатался, котяра!

— Мам, чего сразу котяра?

— Лицо своё видел? Как кот, сметаны ворованной объевшийся, честное слово. Так бы и оттаскала за вихры.

— Между прочим, я взрослый мужчина.

— Взрослый он. Иди спать, всю ночь прошлындал кобель.

— Чего ты взъелась, мать. Дело мужское молодое, в подоле не принесет поди. — Поддержал отец, у которого был выходной.

— Да уже бы и принес что ли. Вона сколько лет уже. Ведь двадцать шестой год, а он скачет.

— И пускай. Один раз уже поспешил, всех насмешил. Обжёгся на молоке, пусть на воду дует. Не боись Колька, мы тебя девкам в обиду не дадим! А если деньги на это дело кончатся, то добавим.

— Бать, с деньгами всё в прядке — Николай и впрямь понимал, что с его нежеланием фарцевать в межвременном континиуме деньги так и останутся не потрачены. — Ты вот чего скажи, у вас там черную икру продают?

— Продавать-продают, да не особо покупают. Не идет она у нас. А что, тебе надо? У вас не продают что ли?

— Вообще нет в продаже. А у меня хороший человек просил. Можешь купить для меня пару банок? Почём она у вас?

— Да хоть три! По сорок рублей за банку.

— Вот и купи три, я сейчас деньги дам. Только посмотри, чтоб не старая, а то мне её везти далеко.

— Ты что, у сына деньги брать будешь?

— Цыц, когда мужчины о деле говорят! У него дела свои там, а если ему нужны будут деньги, то попросит, дам. Вдруг на машину очередь подойдёт или на кооператив. А икра — это всё баловство.

— Нет, машина мне еще долго не светит. А вот мотоцикл — это тема, отец. Только что вдруг подумал после твоих слов — чего я себе мотоцикл не купил?

— Чтоб гонять на нём без головы, а потом без неё и остаться? Зачем он тебе?

— Мам, у нас там гонять негде, а вот в лес ездить на мотоцикле самое то.

— И чего ты в том лесу забыл?

— Это ты наших лесов не видела. Там красиво так, закачаешься.

А еще там машина времени, подумал Николай, но промолчал про эту деталь. Он продолжал жить в жутком раздрае, как тот осёл, который не знал, куда податься. В обоих мирах теперь у него был паспорт, товарищи, дело, за которое платят. Или так и жить на два времени? Вот вопрос, Гамлет от такого бы небось с ума сошел. Хотя нет, у него своих проблем хватало. Решено, подумал он, советские деньги сейчас тратить некуда и незачем. Скоро отпуск заканчивается, на работу выходить надо будет. А с такими прыжками по времени позабудешь как тебя зовут, а надо в голове планы автоколонны держать. Хоть всё записывай, как Денис, который даже на рыбалку с ежедневником ездит и сверяется всё время с записями. Может тоже прыгун во времени? Или все бизнесмены такие?

Глава 27 Теляково

Денег на обратном пути на свой комфорт Герасимов не жалел. Видимо и на лице что-то такое отражалось, поэтому такси к нему так и льнули. Чемодан, плотно набитый вещами и пластинками, банками с икрой и купленными у фарцы настоящими бескомпромиссными джинсами, не снижал мобильность молодого, но явно богатого одетого как конфетка парня. Кстати, банки оказались полукилограммовыми, что стало для Коли неожиданностью. Полтора кило черной икры в понимании Николая было большим количеством, даже очень большим. В своей обычной жизни он её не видел совсем, а в двадцать первом веке она преподносилась как фишка олигархов. Или как минимум богатых людей. И вдруг его отец заявляет — фигня какая, никто её не ест. А Коля, может, её ел бы! Может, он любит её всей душой, просто ни разу не давали попробовать. А когда отец принёс эти чёртовы банки с работы, мать отговорила вскрывать одну из них. Мол, ты поковыряешься чуток, а больше никто эту гадость есть не станет, придется поросятам скармливать. Жалко целых же сорок рублей хрюшкам в лохань вываливать, не отобьётся свининка.