Прекрасные

За окнами фейерверки освещали тяжелые снеговые облака. На этой неделе королевство Орлеан узнает о болезни королевы и будет объявлено, кто станет ее преемницей: София или проснувшаяся Шарлотта. При этой мысли в животе как будто разорвалась бомба, как петарды, что рассыпались искрами в небе. В душе молниями носились недобрые предчувствия, биение сердца напоминало раскаты грома. Руки тряслись от ярости. Стоило мне вспомнить о Дюбарри и Мадам Клэр, об остальных Прекрасных и мамином дневнике, внутри все начинало переворачиваться.

– Туже, – попросила я Бри, которая затягивала на мне пояс. Мне нужно сдержать это все в себе.

– И куда это ты собралась? – В комнату, скрестив руки на груди и плотно сжав губы, стремительно вошла Элизабет.

– У нас с Иви важная встреча с королевой.

– Иви отослали домой.

Мое сердце ухнуло куда-то вниз.

– Почему?

– Моей матери не нравится, как она на тебя влияет. И я с ней согласна. Мне тоже она никогда не нравилась. Она была не слишком любезна с нами.

– Где она? – Я бросилась в коридор и побежала к комнате Иви.

– Она уже уехала.

Я развернулась, чтобы посмотреть в глаза Элизабет. На ее лице застыла самодовольная улыбка.

– Почему вы даже не дали мне с ней попрощаться?

– Чтобы она снова начала подговаривать тебя к побегу? Или чтобы вы сделали это за компанию? Да, моя мама знает, что Иви уговорила тебя убежать, и то, что ты послушалась и поехала в Чайный Дом Хризантем, расстроило ее еще больше. Она считала, что быть фавориткой – предел твоих мечтаний.

Едва я открыла рот, чтобы солгать, как тут же меня охватило чувство страха. В покоях Прекрасных совсем не безопасно. Они наверняка в курсе всех наших разговоров с Иви или Бри.

– Даже не пытайся. – Элизабет махнула на меня рукой. – Иви будет наказана за свое поведение. Как и полагается. За то, что вмешивалась в твои дела.

– Она не вмешивалась, а просто меня предупредила.

– Это не ее дело. У старших сестер совсем другие обязанности. Она должна была готовить тебя к жизни здесь.

– Она и готовила, – закричала я.

– Скорее развращала. А сейчас тебе лучше приступить к работе, пока Мама и тебя не отослала домой.

Мы с Реми шли к королевским покоям. Его тяжелая поступь слышалась у меня за спиной.

– Ты все еще на меня злишься? – спросила я.

Он обошел меня и встал у меня на пути. На его щеках играли желваки.

– Нам туда.

– Я должна понимать это как да, злишься.

Он резко свернул налево.

– Мне необходимо было увидеться с сестрой. Ты не можешь этого не понимать.

– Я не понимаю очень многое в тебе, не понимаю мотивы твоих поступков.

Два стражника и служанка преградили нам путь.

– Леди Камелия. – Служанка поклонилась и протянула мне почтовый шар цвета розовых лепестков.

София.

– Вы нужны Ее Высочеству.

– Я шла на прием к королеве.

Она вложила ленту шара мне в руку и достала из него письмо. Я разорвала конверт.

«Ее Королевское Высочество принцесса София просит вас немедленно явиться в чайный павильон. Моя мать сказала, что ты можешь встретиться с ней позже».

Я взглянула на Реми. Он смотрел прямо перед собой.

Неужели она знает, зачем я иду к королеве?

– Вам нужно явиться к Софии прямо сейчас.

В глубине сада сверкал огнями чайный павильон: под тентом, занавешенным белоснежными меховыми шторами, виднелся стол, украшенный цветами, на котором стояли чашки пастельных тонов и зажженные свечи. Пока мы с Реми следовали за служанкой по дорожкам вдоль заледенелых кустарников, холодный ветер растрепал мои собранные в традиционный пучок волосы. Меня пробирала дрожь – то ли от осознания, что снег будет продолжаться, то ли от злости, которую я испытывала.

Фрейлины Софии, расположившись на бархатных подушках, лакомились расставленными на столе угощениями. Наверху, испуская медно-красный свет, парили тепловые фонари. Внутри тента было тепло.

Служанка, присев в реверансе, объявила:

– Пришла Леди Камелия, фаворитка двора.

Я склонила голову, потом огляделась и увидела по левую руку от принцессы Огюста. Он отщипывал по одной виноградинке с грозди в руке у Софии.

У меня перехватило дыхание. Он подмигнул мне.

– Как вы себя чувствуете, Ваше Высочество? – притворилась я, что беспокоюсь.

– Гораздо лучше. Сыпь прошла. Действие яда закончилось. Я снова становлюсь самой собой.

– И готова играть, – добавил Огюст, и София захихикала.

– Да. – Она дала своему карликовому слону, Зу, морковку и потрепала его по голове. – Присаживайся. У нас тут возник спор.

Если бы не медальон с королевским гербом у нее на шее, я бы не узнала принцессу. Ее волосы теперь были как у Ханы – абсолютно прямые и черные с золотыми прядями, длиной до середины спины.

Я смотрела на Софию на мгновение дольше, чем принято.

– Не ревнуй, Камелия, – воркующим голосом проговорила она. – Нужно же было получить от Иви последний образ перед тем, как ее отослали домой.

– Она знала, что я предпочитаю брюнеток, – добавил Огюст, – правда, еще и кудрявых…