Прекрасные разбитые сердца

– Нет. Все нормально. – Мне нельзя ее обижать.

– Именно это я и хотела услышать.

Парень останавливается напротив нас и допивает свой напиток. Затем смотрит на Каттер, даже не взглянув в мою сторону.

Она как будто этого не замечает.

– Это Пейтон. Я составляю для нее программу ЛФК. Ты будешь работать с ней в те дни, когда я буду в университете.

Парень скрещивает руки и рассматривает мат, словно пыль у его ног куда интереснее этого разговора. Он явно не в восторге. Работа со мной, вероятно, не вписывается в график его тренировок. Упираю руку в бок. Хочу, чтобы он знал – меня тоже не радует, что вместо профессионального врача я попаду в руки любителя.

Когда он не отвечает, Каттер теряет терпение.

– Ты ждешь приглашения? Сними свой чертов шлем и поздоровайся.

Борец стягивает шлем и бросает его на мат. Мокрые светлые волосы облепили его голову, по лицу текут ручейки пота.

– Давно пора. – Каттер поворачивается ко мне и показывает на ринг. – Пейтон, это Оуэн.

Глава 17 У канатов

ОУЭН СТОИТ по другую сторону канатов, не отрывая глаз от мата. Он без футболки и босоногий, тело покрыто тонкой пленкой пота. Черные шорты низко висят на бедрах, и мой взгляд устремляется к идеальному прессу. Такое тело можно увидеть у двадцатипятилетних моделей нижнего белья, а не старшеклассников.

По моей груди распространяется тепло. Менее двадцати минут назад, в бассейне, я пускала слюни по его телу.

По телу Оуэна.

Наконец он поднимает голову, и наши взгляды сталкиваются. Между его бровями пролегает морщинка, и он выглядит несчастным, словно лучше бы мыл спортзал своей зубной щеткой, чем три дня в неделю проводил со мной.

Отворачиваюсь первой, что дает мне огромное количество удовлетворения. Вся эта ситуация напоминает хорошую оплеуху от вселенной. Моя рука сжимает бутылку с водой, и я качаю головой.

– Что?

Оуэн опирается на канаты, его плечи напряжены.

– Ты борец? – выплевываю это слово.

– Да. – Оуэн выпрямляется. – Но, в отличие от твоего парня, Титана, который дерется с любым, кто на него не так посмотрит, я стараюсь драться на ринге.

– Он не мой парень! – Совершенно не думая, швыряю в него бутылку с водой. Глаза Оуэна округляются, и он уклоняется, но бутылка все равно вписывается в его бок. Лазарус морщится и с шипением втягивает воздух между зубов.

– Ауч.

– Наверное, больно, – говорит Каттер и усмехается Лазарусу, который старается не смеяться. – Похоже, они уже знают друг друга.

Боксеры в дальнем углу зала делают передышку, чтобы понаблюдать за нами.

– С рукой у нее точно нет проблем, – говорит Лазарус.

Оуэн потирает место, куда попала бутылка.

– В чем твоя проблема?

– Ответь первым.

Он поднимает серую толстовку, засовывает руки в рукава и надевает через голову. Затем пролезает между канатов и спрыгивает с ринга.

– И что это значит?

Мой пульс сходит с ума, и воздух кажется тяжелым, словно в комнате становится жарче. Зачем я выставила себя дурой и кинулась в него бутылкой? Кому какое дело, что Оуэн нес какую-то чушь про меня и Титана? Я хочу убраться отсюда.

Иду к стеклянной двери, что ведет к выходу из зала. Оуэн обгоняет меня и преграждает мне путь, прижавшись к двери. Можно было бы протиснуться мимо, но тогда придется коснуться его – чего я ни за что на свете не сделаю.

– Пожалуйста, отойди.

Понижаю голос. Мы достаточно далеко от ринга, чтобы никто не слышал наш разговор.

Оуэн смотрит на меня.

– Ты не можешь уйти. Что насчет физиотерапии?

Он наблюдает за мной, а я смотрю куда угодно, кроме него.

– Это не твои проблемы.

– Мои, ведь если ты уйдешь, Каттер разозлится на меня, – говорит он. – Она меня тренирует.

– А это не моя проблема.

Избегаю его взгляда.

– Что ты имела в виду, когда сказала: «Ответь первым»? Я никогда не говорил, что у меня с тобой проблемы.

Фыркаю.

– Ты ясно дал это понять на английском.

Оуэн складывает руки на груди и смотрит на потолок.

– Я просто не считал тебя девушкой, которая связалась бы с Титаном.

– Я ни с кем не связываюсь. Ты слишком много предполагаешь. Титан дружит с близнецами и предложил мне помочь найти кабинет. Вряд ли после такого он стал моим парнем.

Похоже, теперь ему немного стыдно.

– Если я попрошу прощения?

Он говорит искренне, но уже признался, что не хочет злить Каттер.

– Это не важно. Я не хочу тусоваться с борцом.

– Во-первых, я не борец. Я кикбоксер. Во-вторых, мы не будем тусоваться. Каттер оставит длинный список упражнений, а я помогу тебе их выполнить.

Играю с папиными жетонами и взвешиваю варианты. Я не могу уйти и обидеть Каттер. Ведь она единственная в Блэкуотер может помочь мне вернуться на футбольное поле.

Разворачиваюсь и возвращаюсь к рингу. Слышу за спиной шаги Оуэна. Каттер и Лазарус никуда не ушли, только теперь рассматривают что-то в телефоне Каттер.

Она стучит пальцем по экрану.

– Это он получил бронзу за сотню метров на летних Олимпийских играх. Прошло пятнадцать лет, а он отлично выглядит.

– Как скажешь, – говорит Лазарус.

Каттер видит нас и убирает телефон в карман.

– Ну что, голубки, все выяснили?

– Нет, – отвечаю я, а Оуэн одновременно со мной говорит:

– Да.

– И мы не голубки, – отмечаю я.