Прекрасный белый снег (СИ)

"Зачем он так? — думала она. — Сначала с этим камнем, как обычно на последнее. А потом ещё и ЭТО! Ну как он мог такое сделать? Обо мне он хоть чуточку подумал? А если бы всё-же получилось?"

Теперь, спустя два дня, произошедшее казалось ей каким-то страшным сном, когда важно вовремя, пока не случилось непоправимое очнуться и прервать кошмар. Как иногда мы падаем во сне и просыпается не долетев всего полметра до смертельного асфальта и это для нас чудо, так и в ту ночь, казалось Светке, она словно вовремя проснулась и случилось чудо.

А это, в такие вещи Светка верила немного, и правда так и было: случилось чудо, и даже не одно. Ну скажем, она вполне могла заснуть, после бутылки красного, да ещё и на этом стрессе. Скорая могла и не приехать, или приехать уже под утро, как обычно, срок годности ужасного того лекарства судя по всему почти истёк, да что ещё перечислять... Им просто повезло и не случилось того страшного, что исправить просто невозможно, за что бы ей пришлось казнить себя всю жизнь, просить милосердия у Господа и искать прощения в больных глазах его несчастой старой мамы...

— Ну что, Марусь, пошли, пройдёмся... Воздухом подышим, — она отперла входную дверь и нажала кнопку лифта, Машка же с оглушительным лаем дунула вниз по лестнице: лифтом их умная собачка пользовалась исключительно по пути наверх, вниз она добегала значительно быстрее.

Из своего небольшого зальчика, аппендиксом приткнувшегося к зданию универсама на улице пионера-героя Лени Голикова она вышла уже в седьмом часу. Большой нужды спешить у Светки не было, времени до восьми оставалось предостаточно, она зашла в универсам, немного поразмыслив купила пару огромных марокканских апельсинов, какого-то печенья, сосисок и пару пачек любимого Венькиного Винстона, нулёвки. В лёгком раздумьи постояла недолго у винного отдела взяла ещё пару банок пива, недавно появившегося Велкопоповицкого козела подмосковного разлива: почти такой же когда-то привозил и Венька из своих Германий и Голландий. До оживлённой станции метро, в остановке с небольшим от зала, она дошла пешком: дожидаться троллейбуса смысла не имело. Широкой, в два пролёта лестницей спустилась вниз, села в электричку, уже через полчаса оказалась в Купчино и вскоре подъехала к больнице. В тяжёлых мыслях она вышла из троллейбуса, маленькой калиткой вошла во двор, миновала главный больничный корпус и остановилась ненадолго у въезда в квадратный двор психиатрического отделения, у ворот, сразу за шлагбаумом. Ей захотелось передохнуть немного перед экзекуцией, из сумки она достала пачку сигарет, щёлкнула зажигалкой и нервно закурила...

Глава третья

— Сергей Станиславович, батенька, вы меня слышите? Вы что-то какой-то рассеянный сегодня... — Чиновник из Минздрава, проводивший совещание был, кажется, немного недоволен. — Вы что, батенька, не выспались? Возьмите себя а руки, мы важный вопрос здесь обсуждаем! Так, товарищи, — он оглядел с десятка полтора главврачей различных клиник, специалистов по психиатрии приглашённых в его высокий кабинет, — ко всем присутствующим убедительная просьба: слушаем внимательно и конспектируем. Готовим встречные предложения. Мы здесь не просто так собрались. Тема важная и срочная, так что работаем, товарищи, — он снова остановил свой взгляд на Серёге, — работаем...

Серёга же в тот день, действительно, немного недоспал. Полночи он ворочался, крутился с боку на бок, в который раз вставал, выпил большую румку коньяка и даже покурил на кухне своей холостяцкой, оставшейся от матери двухкомнатной квартиры, что позволял себе не часто. Его не покидали мысли о вчерашней посетительнице, Светлане, отчего-то она прочно засела у Серёги в голове. К чему всё это было и что могло бы означать Серёга не задумывался, лишних в себе копаний он старался избегать, и всё что не имело отношения непосредственно к работе и заработку денег отсекал по возможности, как лишние помехи. И тем не менее, какие-то дурацкие мысли об этой женщине настойчиво лезли и лезли ему в голову, даже и не мысли, странные какие-то, тревожные немного ощущения: ему казалось, он до сих помнит тепло её руки, чувствует запах её кожи, а тонкое печальное её лицо так и стояло перед его глазами. Заснул он только после рюмки коньяка.

Наутро, тем не менее, он встал довольно свежим, получасовая же почти зарядка привела в себя Серёгу окончательно. Он продышался, немного пропотел, постоял под горяченным душем, и окатившись напоследок ледяной водой растёрся жёстким полотенцем. И после завтрака, лёгкого совсем — яичницы из трёх яиц и чашки кофе он вновь почувствовал себя современным, диначимным, полным энергии и позитива человеком, подающим большие надежды и заведующим отделением одной из ведущих клиник Петербурга довольно молодым ещё учёным.