Прекрасный дом

Она быстро пошла назад. Дойдя до более темного места, она остановилась, стараясь успокоиться, но сердце ее отчаянно билось, словно стремилось выпрыгнуть из груди. Она не могла сосредоточиться. В ушах у нее звучал голос Тома: «Такая уж это страна, Линда… Сделанного не воротишь… Он сверхъестественно меткий стрелок… Я счастлив и люблю тебя…» Как может он любить ее теперь? Она оскорбила его просто из желания как можно сильней обидеть, и теперь ничего нельзя исправить, и если она недостойна его, если не способна покорить его целиком, — ну что ж, пусть будет так, это даже лучше. Лучше покончить с этим навсегда. У него тоже есть недостатки, а уж если один видит недостатки другого — значит, все кончено. Его недостатки не так уж велики — он просто слишком мягок и терпелив. У других тоже есть недостатки, но их можно простить: эти недостатки делают их даже великими, героями. Оом Стоффель скуп, упрям, вспыльчив, нетерпим, но он герой. Атер неестествен, так сказал Том. У него глаза, как у кошки, маленькие и равнодушные, и в них таится какая-то игривая, беспощадная жестокость. Он забияка и собственник. Что, если он негодяй? Ведь он не стыдится даже своего уродства, чего люди обычно стыдятся. В его некрасивом лице, до безобразия опаленном и обветренном, есть что-то животное. Он воплощает собою все то, чего нет в Томе. Том ненавидит его и немного боится. Она тоже боится. В голове у нее мелькнула мысль послать слугу-зулуса за тетушкой Анной, которая, ни о чем не расспрашивая, уведет ее, закутает в накидку, тихонько усадит в экипаж, и никто не увидит, как она уедет. Потом она вспомнила, что тетушка Анна, наверное, ищет ее, она, должно быть, обижена и шокирована. Почему она так дорожит условностями, ведет себя так по-английски? На сельском празднике у буров люди просто танцуют, смеются и веселятся дотемна. Пожилые люди смотрят сквозь пальцы на парочки, исчезающие в темноте. Правда, ей самой не приходилось участвовать в этом; сначала она была слишком молода, а потом началась война. Но она не раз видела, как молодые люди обнимали девушек и прижимались к ним. Ей становилось стыдно, хотя она знала, что это такое, и в груди у нее что-то сладко замирало. У англичан все это обставляется более романтично, более благопристойно, хотя и немного чопорно: за девушками обычно присматривают пожилые дамы, которые тоже, наверное, смотрят сквозь пальцы на их поступки. Стоя здесь во тьме, Линда вдруг почувствовала себя безнадежно одинокой и никому не нужной. Позади нее мерной поступью шагал часовой. Затем она услышала шаги; быстрые, легкие шаги приближались к ней.

— Клайв сказал мне, что я вам нужен.

Она стояла опустив голову, и в ушах у нее гудело.

— Да, капитан Хемп. — Она подняла голову. — Не проводите ли вы меня домой, если, конечно, вы не заняты?

— Разумеется, Линда. Сейчас я разыщу миссис Бошофф.

— Не нужно.

— Я к вашим услугам, — он улыбнулся, и она увидела, как в темноте сверкнули его зубы.

— Я хочу поехать в Ренсбергс Дрифт сейчас же.

— Восемьдесят миль! — Он тихонько свистнул. — Вы говорите серьезно?

— Да, Атер.

— Вы удивительная и прекрасная. Вы все продумали?

Он стоял рядом, и рука его обвилась вокруг ее талии. Она придвинулась к нему.

— Да, продумала. Я хочу уехать отсюда, я хочу в Ренсбергс Дрифт, если вы отвезете меня.

Его рука коснулась ее груди, но она не шелохнулась. Ей казалось, что сердце ее перестало биться, а руки, вцепившиеся одна в другую, были холодны как лед. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, но она не двигалась, и он поцеловал ее волосы. Она склонила голову ему на грудь, и щека ее ощутила холодное прикосновение медалек на его мундире.

— Я возьму экипаж Клайва и его лошадей — у него превосходные скакуны. Подождите меня здесь, Линда. Можете меня пристрелить, если я не вернусь через десять минут.

— Я подожду.

— Если вы передумаете, то отсюда до дома губернатора всего лишь минута ходьбы. Миссис Бошофф ищет вас.

— Я не передумаю.

Над крышами уснувшего города поплыл звон курантов, отбивавших каждые четверть часа, четыре холодных далеких удара, похожих на крик ржанки, парящей над фермой в ночном мраке. Теперь ей нет спасения, если только Том не найдет ее здесь. Весь город, кроме гостей на балу, разумеется, давно спит. Четверть которого часа? В железнодорожном депо загудел и запыхтел маневровый паровоз. Она подумала, что может убежать, пересечь площадь и уехать с ночным поездом, кафрским почтовым, в Конистон. Он уходит около полуночи. Наступила ли уже полночь? Часовой остановит ее, кроме того, у нее нет денег, и не может же она уехать в декольтированном бальном платье.