Прекрасный Грейвс

Я не знаю, когда Джо возвращается, но это происходит где-то посреди ночи. Как только он заходит в дом, в комнате разносится запах виски и сигарет. Он заваливается рядом со мной на кровать и начинает храпеть. А я лежу неподвижно и настороже, сердце мое бешено колотится.

Я очень хочу позвать его к себе в Сан-Франциско.

Хочу быть с ним.

Было бы глупо, не говоря уже о том, что это еще и нерезонно, расстраиваться из-за такого бреда, как мысли о том, что наши отношения прокляты. Вот до такой степени все неразумно, что я даже не могу сформулировать ему свою мысль, не показавшись идиоткой.

Я всю ночь ворочаюсь. Сегодня вечером я вылетаю обратно в Сан-Франциско, и я все еще не решила, что мне делать. Джо надеется получить ответ, в каком положении мы все-таки находимся.

Утренний свет озаряет небосвод. Я встаю и подхожу к окну, чтобы выглянуть на улицу. Спальня Джо выходит на заднюю часть рынка. С улицы доносятся запахи главных блюд сегодняшнего дня, а также пахнет травами, специями и чьей-то готовкой.

Я разворачиваюсь и иду обратно к кровати. Прижимаю ладонь к его щеке. Джо такой замечательный, теплый и живой. При виде него мое сердце сжимается. Кажется, будто так было всегда. Мне никогда не удавалось устоять перед чарами великого Джозефа Грейвса. И тут до меня, к сожалению, доходит, что на самом деле мне нечего дать этому мужчине. Он талантлив, великолепен и совершенно сногсшибателен. Его личность, черты характера, идеи и желания полностью пропитаны жизнью. Я же едва могу понять, чем я вообще хочу заниматься по жизни. Я лишь буду тянуть его вниз за собой. И в конечном итоге он меня отпустит. Потому что Джо по-другому бы и не поступил.

Я понимаю, что доставляю ему неудобства, когда сплю с ним, когда вмешиваюсь в то, что у него осталось от его покойного брата, – в драгоценные воспоминания, которыми они жили вместе.

И даже если бы я сумела преодолеть всю свою неуверенность – что, стоит признать, не так-то просто мне дается, – то я все равно останусь с одним неприятным для себя открытием: мне кажется, произойдет нечто ужасное, если мы станем парой.

Вселенная снова и снова отвергает идею о нашем сосуществовании. Кто я такая, чтобы бросать ей вызов?

Скрепя сердце я молча беру свой рюкзак и начинаю собирать вещи. Задерживаю свой взгляд лишь на деревянном кораблике, который он прихватил у Дома. Я понимаю, что Джо забрал его не из-за того, что скучал по тем летним каникулам. А из-за меня. И от мысли о том, что я разбиваю его сердце уже во второй раз, меня мороз по коже продирает.

Отвлекаюсь от мыслей, беру ручку и блокнот на его кухне и пишу послание.

Дорогой Джо,

Прости, что я оказалась тем самым ведром воды в наших отношениях. Мне жаль, что я тебя поставила на место той крысы. А больше всего мне жаль, что я отправилась с Пиппой на ту пляжную вечеринку много лет назад. Это обернулось такой душевной болью для всех, кого мы знали, и двумя потерянными жизнями.

Я люблю тебя и поэтому расстаюсь с тобой.

Твоя – даже на краю света – Эвер.

Я закрываю за собой дверь. Спускаюсь по лестнице. После того что я только что совершила, ждать лифт кажется таким прозаическим, таким заурядным. Я обрубаю все концы. Я сделала свой выбор. Страдаю совестью из-за этого.

Как только я выхожу на улицу, я вызываю «Убер» и еду в «Старбакс», расположенный на соседней улице. Мне нужно оставить Джо позади. На протяжении всей поездки туда меня трясет. Тошнит. Хочется подойти к первому встречному и рассказать ему о том, что я только что натворила.

Захожу в «Старбакс» и заказываю тыквенный латте со специями. Я не особо люблю тыквенную приправу. Снова приезжает «Убер», но уже отвозит меня к Кольту. Водитель странно смотрит на меня через зеркало заднего вида и спрашивает, все ли в порядке.

– Да, – отвечаю ему я. – Все отлично. С чего такие вопросы?

– Вы просто плачете…

Я касаюсь своего лица. И правда плачу.

– Извините, – я быстро вытираю глаза от слез.

Добравшись до Кольта, я звоню в дверь его роскошного здания. Сейчас семь утра. После четвертого звонка домофона он отвечает.

– Да чтоб тебя, придурок. Я звоню копам.

– И тебе привет, – протяжно здороваюсь я с ним. На другом конце повисла тишина. Даже в самые тяжелые моменты я всегда готова грубо пошутить с Кольтом.

– Э-Эвер? – спрашивает он, не веря своим ушам.

– А кто ж еще заявится к тебе на порог в слезах ни свет ни заря?

Он впускает меня через домофон. Без лишних вопросов. Я поднимаюсь на лифте и стучусь в его дверь, держа в руках рюкзак и выпучив опухшие от усталости глаза. Он распахивает дверь и впускает меня внутрь. На нем теплая пижама и хмурый взгляд.