Прекрасный хаос

Однако некоторые перемены меня сильно встревожили.

Утром Эмма не вышла на кухню. Абсурд! Даже когда она была в ярости и отказывалась готовить завтрак, то все равно звенела кастрюлями, что-то бормотала и продолжала ругать меня на чем свет стоит. Но сегодня Одноглазый Ужас одиноко висел на своем месте. Мне совершенно не хотелось уходить, не попрощавшись с ней.

Я открыл ящик стола, где у Эммы лежали ее остро отточенные карандаши. Затем взял один из них, вырвал лист из блокнота и написал ей записку. Ничего особенного — пустяки. Сосредоточенно строча, я даже не заметил, как ко мне приблизилась Эмма.

— Итан Лоусон Уот! — вскрикнула она, и я едва в обморок не упал от неожиданности.

— Господи, Эмма! У меня чуть удар не случился! — обернулся я.

Посмотрев внимательно, я понял, что надо бояться именно за нее. Эмма смертельно побледнела и трясла головой, как сумасшедшая.

— Что с тобой? — спросил я и сделал шаг в ее сторону, но она завопила:

— Стой на месте! Что ты здесь делал?

— Писал тебе записку, — пробормотал и продемонстрировал ей листок бумаги.

— Как?! — воскликнула она.

Я взглянул на карандаш, который сжимал в левой руке. Пальцы разжались сами собой, карандаш упал под стол и укатился.

Ведь я правша!

Эмма попятилась назад, глядя на меня безумным взором, а потом развернулась и побежала по коридору.

— Эмма! — крикнул я ей вслед, но она захлопнула дверь у меня перед носом. — Объясни мне, что случилось! — умолял ее я, барабаня по деревянной поверхности.

— Что вы еще не поделили? — донесся из гостиной возмущенный возглас бабушки Грейс. — Мы пытаемся смотреть любимый сериал!

Я медленно сполз по стене на пол. Похоже, она не собирается вводить меня в курс дела. Значит, выясню все сам.

Пора отращивать коленные чашечки.

Но днем я напрочь забыл о своем намерении, поскольку наткнулся на папу в компании с миссис Инглиш. Теперь они обедали в моей школе. К подобным радикальным изменениям я был совершенно не готов. Я забыл отдать ей черновой вариант сочинения по «Суровому испытанию» на уроке, поэтому зашел в класс во время перемены — и совершил роковую ошибку.

В общем, я настежь распахнул стеклянную дверь, и передо мной предстала сладкая парочка. Отец и миссис Инглиш склонились над контейнером с жареной курицей, которую Эмма вчера приготовила нам на ужин. Ладно, она хотя бы получилась жесткая и невкусная.

— Папа?

Он лучезарно улыбнулся.

— Итан, извини, что без спроса вторгся на твою территорию, но нам с Лилиан нужно кое-что обсудить. У нее есть потрясающие идеи для «Восемнадцатой луны».

— Не сомневаюсь, — буркнул я и протянул учительнице сочинение. — Возьмите. Я хотел положить в ваш ящик, но не успел. Не обращайте на меня внимания.

«А я постараюсь игнорировать вас», — подумал я.

Но так легко мне было не отделаться. Миссис Инглиш помолчала и строго осведомилась:

— У тебя все готово на завтра?

Я напрягся. Обычно на такие вопросы я, не задумываясь, отвечал «нет», но в данном случае я даже ничего толком не понял, поэтому осторожно переспросил:

— На завтра, мэм?

— Мы будем инсценировать суд над салемскими ведьмами. Возьмем те случаи, которые описываются в «Суровом испытании». Ты подготовил свой материал?

— Да, мэм.

Так вот откуда у меня в рюкзаке огромный конверт с надписью «Английский»! Последнее время я не очень-то внимательно слушал, что говорят на уроках…

— Чудная идея, Лилиан! А можно мне прийти? — восторженно произнес отец.

— Конечно. И сними все на камеру, позже мы устроим обсуждение.

— Прекрасно! — Папа сиял, как медный таз.

Выходя из класса, я чувствовал, как миссис Инглиш сверлит меня своим ледяным, наполовину стеклянным взглядом.

«Эль, представляешь, у нас завтра на английском будет инсценировка суда над салемскими ведьмами!»

«А ты что, еще не выучил свою роль?!»

«Ха! А мой папа будет снимать нас на камеру! Между прочим, он обедал с миссис Инглиш!»

«Ой…»

«Что нам делать?»

Повисла долгая пауза, а затем Лена предложила:

«Может, называть ее мисс, а не миссис?»

«Не смешно, Эль!»

«Знаешь, Итан, тебе надо дочитать к завтрашнему дню пьесу «Суровое испытание»…»

Самое странное, что когда в твоей жизни появляются проблемы вселенского масштаба, то повседневные заботы кажутся тебе сущей ерундой. Если, конечно, новой подружкой твоего отца становится не твоя же школьная преподавательница со стеклянным глазом…

Как ни крути, Лилиан Инглиш — это серьезно. Теперь она уплетает резиновую курицу вместе с папой, а я остался не у дел.

Выяснилось, что в «Суровом испытании», по выражению Лены, главные героини — не ведьмы, а стервы. Хорошо, что я одолел пьесу в последний момент, потому что после прочтения я возненавидел половину школы «Джексон» и группу поддержки еще больше, чем раньше.

Когда начался урок, я с гордостью думал, что действительно кое-что понял о Джоне Прокторе — парне, который оказался главной жертвой во всей истории. Но меня ждал очередной сюрприз: девчонки нарядились в серые платья с белоснежными передничками, а парни — в рубашки и брюки, заправленные в носки. Только мы с Леной были без костюмов.