Прекрасный незнакомец

И этот момент настал. Она сама двинулась навстречу летящему снаряду, их движения слились в едином порыве, и ее бедра мгновенно поглотили этот потрясающий инструмент, делающий женщину счастливой.

Снаружи продолжал бушевать ураган, а в комнате, в унисон ему, разразился не менее сильный биологический катаклизм. Вспыхивающие за окном молнии и раскаты грома сливались с отблесками сотрясающейся обнаженной плоти, исторгающей сладострастные стоны и крики. Уже три оргазма подряд. Три раза душа расставалась с телом, взмывая в небеса, и трижды возвращалась обратно на землю, в свою телесную оболочку, прекрасную, но уже измученную и усталую от непрерывно прокатывающихся по ней экстатических волн наслаждения, теряющую остроту восприятия и ощущение реальности происходящего. Как в камере сладострастных пыток для счастливых грешников и ревностных адептов любви. Такого с ней никогда не было. Далеко не каждый раз удавалось достичь хотя бы разового оргазма.

Телу и душе был нужен срочный перерыв для восстановления их первозданного обличья и готовности к новым подвигам и свершениям во славу победоносного Эроса. Но первый сеанс общения никак не заканчивался, а ей самой не хотелось его прерывать. Видимо, чрезмерно экономный спутник стремился до предела использовать ограниченные возможности контрацепции.

Она не была эгоисткой в постели и готова была разделить общую телесную радость с партнером. Надо было дать и ему возможность побывать на пике экстаза. Тем более, судя по всему, конец был близок, и она с любопытством и даже несколько отстраненно наблюдала за его судорожными, мощными и заметно ускорившимися движениями, сопровождавшимися хриплым, захлебывающимся дыханием и сдавленными горловыми вскриками. И вот наконец этот сладостный финал. Последний, самый мощный рывок вовнутрь, еще несколько конвульсивных движений, исторжение… и прекрасный незнакомец обессиленно и счастливо распластался прямо на ней, зарывшись лицом в ее волосы, успев промолвить напоследок задыхающимся голосом: — Спасибо, дорогая.

За окном начинало слегка розоветь и светлеть. Скоро наступит утро нового дня. Слишком скоро. Первые бледно-оранжевые лучи утреннего, еще не успевшего разогреться светила, пробились через шторы на окнах, возвещая о прекращении непогоды и восстановлении гармонии в природе, создавая сюрреалистическую цветовую гамму внутри комнаты.

Настало утро, знаменуя конец личных радостей и приход бремени служебных обязанностей и ответственности. Будь они прокляты, несвоевременные и нежелательные. Именно теперь Дженифер ощутила на себе их непереносимую тяжесть, лежа в объятиях совершенно незнакомого, но невероятно близкого теперь человека. В сладостной, приятной расслабленности и неге.

В теле и душе царило довольство и умиротворение, а еще давно забытое ощущение сексуальной сытости и довольства.

Оба были совершенно обнажены, просто великолепно обнажены. Их тела слились и переплелись друг с другом, создавая ощущение изысканной томной нежности и уюта. Она слышала ритмичное биение двух сердец, легкое и синхронное сдвоенное дыхание. Так приятно было любоваться этим красивым мускулистым мужским телом, которым она обладала всю ночь, полностью подчинив его себе. Телом, которое доставило ей столько наслаждений, которое столько раз в эту ночь доставляло ее в райские сады.

Его глаза были закрыты, лицо расслаблено, грудь ровно и ритмично поднималась и опадала. Его губы и твердый рот напоминали о тех чудесах, которые они совершали ради нее этой ночью, от одного воспоминания о которых божественные колокольчики начинали свой перезвон по всему ее телу. У него были по-женски длинные и изогнутые темные густые ресницы, лежащие на высоких, четко очерченных скулах. Подбородок был эротично покрыт темной, густой щетиной, царапавшей ей кожу всю эту безумную ночь.

Он обвился вокруг нее, словно змея, всем своим гибким и крепким телом. Одну руку он галантно подложил под ее голову в качестве подушки, другой плотно прижимал ее к себе. Пальцы по-хозяйски охватывали ее груди. Под таким углом было плохо видно, как выглядит все остальное… ниже талии. Однако что-то большое и твердое зазывно упиралось в нее где-то в районе ягодиц.

Она даже вздохнула от удовольствия. В таком положении можно было провести всю жизнь, чередуя ночи наслаждений и дни удовольствий, выбираясь из постели только в случае крайней необходимости. Например, для выхода в свет, на прием к британской королеве или к президенту США, для перемещения куда-нибудь на модный европейский курорт… Или просто в другую кровать, например, под балдахином, в стиле Людовика XIV, еще большую, чем эта, и романтичнее.

Настоящий мачо, созданный природой и родителями на радость женщине. Сильный, мужественный и твердый в нужных местах, прекрасный как бог любви. Принц Очарование, вошедший столь неожиданно в ее жизнь, но, к сожалению, на слишком короткий срок и явно не вовремя.