Прекрасный новый мир

— Мне парни маляву с воли прислали. Когда слух прошел, что в трактире на главной площади ночью шум был, они сразу неладное заподозрили. А как узнали, что это вас с Газадом повязали, так сразу начали напрягаться. Сейчас у них свора из шести человек, все бывалые. Этой ночью будут в подворотнях у тюрьмы прятаться, чтобы, если нам с шумом прорываться придется, с той стороны помочь. И это, онотьер… — Брован слегка замялся, — не знаете, где Газада держат? Я тут одного стражника прикормил, так он про вас разузнал, а про Газада — никак.

— Нет больше Газада, — глухо отозвался Грон.

— Вот оно как… — протянул Брован.

Они с минуту помолчали, а затем Грон спросил:

— Принцессу держат здесь?

Поскольку Мельсиль была объявлена отравительницей, ее вполне могли уже и заключить в тюрьму.

— Принцессу? — Брован озадаченно потер лицо. — Да не знаю. Про принцессу ничего не спрашивал.

Грон стиснул зубы. Принцессу надо было отыскать кровь из носу. Несмотря на то что всю эту операцию Черный барон затевал с главной целью накрепко повязать его, Грона, кровью невинной жертвы, абсолютной потерей репутации и так далее, как это принято по самому жесткому способу вербовки, каковой единственный этим уродом, как видно, и признавался, принцесса уже была приговорена. Если даже Грон сбежит, казнь все равно состоится. И ее смерть ляжет черным пятном на совести Грона.

— Ты слышал о Черном бароне?

Брован ухмыльнулся.

— Ну а то. Кто ж здесь о нем не слышал. Его тут Соседом кличут.

— А где он сам?

Брован пожал плечами:

— Да здесь где-то.

— Где-то?

— Ну да, туточка все подземелье тюремное стенками поделено, такие лабиринты…

Грон шумно выдохнул. Ну конечно, вряд ли Черный барон не озаботился забиться в самую дальнюю и укромную щель, с его-то инстинктами.

— Значит, будем искать.

— Кого? — удивленно спросил Брован.

— В первую очередь принцессу, а если повезет, то и барона.

— Э-э-э, онотьер, — осторожно начал Брован, — мне кажется…

— Ты не знаешь, что ее завтра должны казнить?

— Да знать-то знаю, — отозвался Брован, — но…

Грон вздохнул. Он прекрасно понимал, что Бровану всякие там принцессы глубоко по барабану. По существу, неким маленьким чудом было уже то, что он не сбежал, на что имел полное право, а остался и сумел прийти на помощь своему командиру. Один этот факт напрочь опровергал все философские построения бывшего колонтеля, в которых не было места верности, долгу, благодарности и другим таким же идеальным, а не прагматичным чувствам.

— Понимаешь, я обязан вытащить принцессу, даже если это будет стоить мне жизни.

Брован вздохнул и пробурчал себе под нос:

— Недаром говорят, что влюбленные — совсем дурные, а я, дурак, не верил…

Спустя некоторое время они выбрались из подземелья. Стражник у двери, которого в прошлый раз Грон просто отключил, сейчас лежал на ступеньках лестницы, устремив в потолок мертвые глаза. Ну да Бровану было не до изысков… Грон ухватил алебарду и кивнул Бровану. Камера того располагалась на первом этаже, и «своего» стражника он нейтрализовал таким же способом. Сейчас их маршрут лежал на второй этаж, тем более что там располагалась каморка старшего надзирателя. Кому, как не ему, положено знать обо всех сидельцах? Они тихо поднялись по винтовой лестнице и подкрались к решетке, перекрывавшей выход на этаж. Брован достал отмычки и, осторожно просунув руки сквозь решетку, завозился в замке, а Грон встал за ним, сжимая алебарду и напряженно вглядываясь во тьму. Спустя несколько мгновений замок щелкнул, и Брован, издав еле слышный довольный смешок, потянул освобожденную щеколду. В этот момент из темноты на них надвинулось нечто большое и с придыханием взмахнуло алебардой. Похоже, стражник этого этажа оказался намного бдительнее своих коллег снизу. Впрочем, ему это мало помогло… Брован отпрянул от решетки, а Грон резким выпадом выбросил свое оружие вперед, метя в то место, где у человека среднего роста находится голова. Острие алебарды с легким чавканьем и хрустом вошло во что-то мягкое. Брован тут же качнулся вперед и, оттолкнув решетку, подхватил падающее тело и черенок алебарды, выпавший из рук мертвого стражника. Но все равно лезвие алебарды ударилось о стену и громко звякнуло. Они замерли, напряженно прислушиваясь. Где-то в глубине коридора скрипнула дверь, и в ее нарисовавшемся в темноте проеме показалась заспанная рожа в облаке спутанных реденьких седых волос. Рожа была освещена огарком свечи, маячившим где-то в районе подбородка.

— Ну что там еще? — сварливо поинтересовалась рожа.

Брован замер. Грон стиснул зубы и, невнятно пробормотав что-то типа «Мнуа-а-ау», довольно похоже сымитировал громкий зевок. Рожа сердито фыркнула:

— Совсем разболтались! — и утянулась обратно.

Несколько мгновений Грон и Брован напряженно прислушивались, а затем Брован осторожно опустил на пол тяжелое тело и выдохнул:

— Ловко вы…

Грон кивком указал Бровану на алебарду.