Прекрасный жасмин и Неукротимый ветер

– А что там за человек в громоздком тюрбане из камней и с пером? – поинтересовалась по пути девушка.

– Это предыдущий раджа, отец нынешнего, – ответила помощница.

Мирэя уже наслышана, что он был жестоким человеком, его и по нахмуренному взору с торчащими бровями видно, даже на статуи.

– Все те фигуры сделал один и тот же скульптор? – спросила она.

– Нет… статую радж Рантуми сделал новый молодой скульптор, но очень талантливый…

– Это точно… – мечтательно произнесла Мирэя про мастерство скульптора, насколько искусно он выделил каждую частичку Ранту.

Она вернулась в гарем и сразу выложила на свой столик украшения и наряды. На это обратили внимание Ритика и другие. Чуи, увидев, пришла в восторг, подошла и попросила разрешение посмотреть. Мирэя непременно позволила.

– Ооо… – протяжно изрекла юная. – Какая красота…

– Да, но это всё не мое, мне лишь дали для выступлений… – пояснила Мирэя.

– Да хоть и так… хоть бы как поносить такую роскошь, – ответила искренняя Чуи.

– Поносишь, когда будешь танцевать…

Юная засмущалась и взгрустнула.

– Я не танцую… посмотри на меня – я маленького роста и неказистая… – сказала она.

Мирэя сразу поддержала:

– Вовсе нет… ты красивее и милее многих здешних.

Девушка протянула руку к щечке юной и погладила.

– Как ты здесь оказалась? – спросила она.

Чуи опустила понурый взгляд и робко поделилась:

– Мой отец продал меня радже за мешок зерна…

Мирэя ахнула на ужасающий рассказ. Но Чуи добавила:

– Здесь всё равно лучше, чем дома… отец бил меня и матушку… матушка скончалась, и мне стало еще невыносимее там.

Мирэя вдруг подумала про дом Лестеров… ей тоже было невыносимо… Но и в гареме явно не лучше… Вспомнилась Кунти: удалось ли ей убежать и что стало с ней?..

– И что же раджа? Ты стала его наложницей или он сжалился и спас тебя от тирана отца?.. – поинтересовалась о дальнейшей судьбе Мирэя.

– О, нет… предыдущему радже были чужды такие эмоции, как сострадание или жалость… он привез меня сюда, чтобы пользоваться… а потом стал приглашать другую, а потом скончался… – пояснила юная.

Было очень больно слышать, что несчастной бедняжкой пользовались, как вещью, да еще и били в родном доме. Печальная судьба… похоже, не у одной Мирэи. Девушка наклонилась и тихо спросила:

– А Джая тоже наложница предыдущего раджи?

Чуи покивала.

– А Ритика?

– А Ритика только массировала раджу, он ее не хотел… – сказала и хихикнула юная. – Оттого она и злится… А нынешнего раджу она вовсе видела пару раз… но я слышала, что радж Рантуми ей понравился…

Получается, Ранту только взошел на трон и еще не успел узнать гарем… Зато на него положили некоторые глаз…

– Хм… что там может понравиться… – высказала с безразличием Мирэя, будто бы ей совершенно неинтересно.

– Молодость сама по себе прекрасна… а если еще и характер хороший, тогда человек не может не нравиться… – мудро произнесла Чуи.

– Я не заметила в радже хорошего характера, – заявила уверенно Мирэя и всем видом выказывала отторжение.

Наступил вечер. Пришли помощницы помочь танцовщице собраться. На нее надели светлое, взятое ею сари, колье и серьги; у зеркала одна женщина открыла золотую коробочку и кисточкой обвела ей черным глаза, сделав их еще более выразительными. Порошковой красной краской она намазала губы и сказала, что краска не сотрется, пока тщательно не смыть. Какую сделать прическу, обе помощницы задумались… Покамест шла подготовка остальных индийских танцовщиц, в число которых входила Джая, Каши, еще несколько бывалых пленниц и позвали Танви, так как она была индианка и знала азы танца. Всех девушек нарядили, покрывала и одежда блистали на свету огня, золото слепило глаза. В итоге помощница собрала часть волос Мирэи, а остальную копну опустила на спину. Было невероятно волнительно, сердце девушки рвалось из груди.