Прелесть

Дойл поцеловал ее и расположился напротив. В заведении было пусто, лишь новая официантка протирала стол на другом краю зала.

— Сегодня нечто странное случилось, — сообщил Дойл.

— Надеюсь, хорошее, — жеманно улыбнулась Мейбл.

— Пока не знаю, — пожал плечами Дойл. — Может, и хорошее. Но с таким же успехом могут быть и неприятности. — Он достал из кармашка для часов купюру, расправил и положил на стол. — Что это, по-твоему?

— Э-э… Чак, это двадцать долларов!

— А ты на краешек глянь.

Мейбл недоумевающе присмотрелась и воскликнула:

— Черенок! Самый настоящий, как у яблока! И он прирос к бумаге.

— Это лист денежного дерева, — объяснил Дойл.

— Такого не бывает, — замотала головой Мейбл.

— А вот и бывает, — убежденно возразил Дойл. — У Дж. Говарда Меткафа денежное дерево растет на заднем дворе. Вот источник его богатства. А я-то все гадаю, откуда берутся эти толстосумы с роскошными особняками и лимузинами длиной в квартал. Готов поспорить, что у каждого на участке есть денежные деревья. И конечно, богачи предпочитают об этом помалкивать. Да только сегодня Меткаф не удосужился собрать денежки — и ветром их перенесло через стену…

— Но если бы и существовала такая штука, как денежное дерево, — упорствовала Мейбл, — разве можно было бы удержать ее в секрете? Кто-нибудь непременно прознал бы. У всех богачей есть прислуга, а от нее не скроешь…

— Я и эту загадку разгадал, — перебил ее Дойл. — Долго думал и понял, как оно работает. Челядь-то в особняках непростая. Она служит много лет, и она предана хозяевам. А знаешь, почему предана? Потому что получает долю с деревьев. Знай себе копит денежки, а когда уйдет на покой, будет как сыр в масле кататься. Ну кто захочет распускать язык при таком-то раскладе? Сама подумай: если толстосумам нечего скрывать, для чего им всем без исключения высоченные стены и толстенные живые изгороди?

— Но ведь они любят устраивать приемы в саду, — возразила Мейбл. — Я об этом постоянно читаю в рубрике «Светская жизнь»…

— А сама-то хоть раз побывала на таком приеме?

— Конечно нет.

— И не надейся побывать. Потому что у тебя нет денежного дерева. Богачи к себе приглашают только тех, у кого, как и у них самих, есть денежные деревья. Как ты думаешь, почему все эти крезы такие надутые и неприступные?

— Ладно, пусть у богачей есть денежные деревья, но нам-то какое дело до них? Или ты что-то задумал?

— Мейбл, ты сможешь найти мне мешок из-под сахара или что-нибудь наподобие?

— Мешков у нас в подсобке сколько угодно.

— И шнурок приделай. Чтобы я, наполнив мешок, мог моментально затянуть горловину. Деньги не просыпятся, когда я…

— Чак! Не вздумай!

— Там возле стены растет дерево, я смогу взобраться. И одна ветка достает до двора. Я привяжу к ней веревку…

— Но тебя поймают!

— Давай-ка займись мешком. А я пойду поищу веревку.

— Где ты ее найдешь? Все магазины уже закрыты.

— Найду, не сомневайся, — ответил Дойл. — На этой улице один парень повесил у себя во дворе веревку, чтобы сынишка на ней качался. Сам видел давеча, как он мальца фотографировал за этим занятием.

— Тогда отвези меня домой — я не могу здесь возиться с мешком.

— Отвезу! Как только вернусь с веревкой.

— Чак?

— Чего?

— А это не кража? Деньги с дерева рвать?

— Ну с чего ты взяла? У Меткафа нет никакого права держать у себя такое дерево. Да и вообще никто не имеет права иметь его в единоличной собственности. Не беспокойся, мы не сделаем ничего противозаконного.

— А если тебя возьмут с фальшивками на руках?

— Да какие же это фальшивки? — повысил голос Дойл, малость струхнув от такого предположения. — Их никто не изготовлял. Где клише, где пресс? Денежки просто растут на дереве, висят на ветках.

Мейбл склонилась к нему над столом.

— Чак, но ведь это же невероятно! Как можно вырастить деньги на дереве?

— Не стану врать, что знаю, — ответил Дойл. — Я не ученый, в ботанике не силен, но ты слыхала, к примеру, о Бербанке? Парни вроде него — сущие кудесники: поколдуют с растением, и оно даст плоды, какие им нужны. Запросто изменят им форму, окраску, сроки созревания и все такое. Поэтому я совершенно уверен: вывести денежное дерево вполне в человеческих силах.

— Я за мешком, — сказала Мейбл и выскользнула из-за столика.

2

Дойл вскарабкался на дерево, что росло возле высокой кирпичной стены. На толстом суку, вторгшемся в воздушное пространство над садом Меткафа, он съежился и затих.

Запрокинув голову, он следил за испуганным бегом легких облаков. Через минуту-другую облако покрупнее закроет луну — тут-то и надо будет спрыгнуть с ветки.

Чтобы не терять времени, Дойл пригляделся к деревьям в саду, но ни одно не привлекло его внимания чем-нибудь особенным. Тогда он напряг слух: вроде и впрямь есть дерево, чьи листья шуршат не так, как у других.

Дойл проверил смотанную кольцами веревку, которую держал в руке, и заткнутый за пояс мешок. Облако вот-вот доберется до луны.

Дом молчал, лишь чуть светилось окно на втором этаже. Тиха была и ночь, если не считать шелеста листвы.