Прелестные создания

На следующее утро Мэри, Джозеф и двое его друзей посильнее перенесли череп в Курзал на главной площади, сразу за углом от дома Эннингов. Зимой помещения там почти не использовались, к неизбывному отчаянию Маргарет. В главном зале имелось большое эркерное окно, обращенное на юг, в сторону моря, и впускавшее достаточно света, чтобы выставленный там экземпляр был хорошо виден. Посетители, поток которых не иссякал, платили по пенни, чтобы на него посмотреть. Когда прибыл лорд Хенли — я посылала мальчика с запиской, чтобы его пригласить. — Мэри хотела было взять пенни и с него, но я нахмурилась, и тогда она угрюмо насупилась в ответ.

Мне не стоило беспокоиться. Лорду Хенли не было никакого дела до настроения Мэри. По сути, ее он почти и не заметил, но вместо этого устроил представление, рассматривая череп через увеличительное стекло, которое принес с собой. Мэри так хотелось воспользоваться этим стеклом самой, что она оставила свою угрюмость и завертелась у плеча лорда Хенли. Она не осмелилась попросить у него это стекло, но я, когда он передал его мне, чтобы я тоже осмотрела через него черен, предоставила такую возможность и ей. Сходным образом он адресовал вопросы насчет того, где был найден череп и как он был извлечен, мне, и я отвечала за Мэри.

Лишь когда он спросил о местопребывании скелета, ей удалось-таки ответить прежде меня:

— Мы не знаем, сэр. В том месте случился оползень, и если он находится там, то теперь погребен. Я за ним пригляжу. Просто нужен хороший шторм, чтобы его вымыло наружу.

Лорд Хенли уставился на Мэри. Он, я думаю, недоумевал, с какой стати она вдруг заговорила; он уже забыл, что она имеет ко всему этому самое прямое отношение. К тому же и выглядела она не очень презентабельно для джентльмена: темные ее волосы были спутаны из-за постоянного пребывания под открытым небом и отсутствия расчески, ногти — зазубрены и обрамлены глиной, а туфли — заляпаны грязью. За последний год она сильно прибавила в росте, не имея нового платья, и кромка юбки теперь слишком уж поднялась, а кисти и запястья высовывались из рукавов. По крайней мере, лицо у нее было выразительным, несмотря на обветренные щеки и неухоженность кожи. Сама я к ее внешности привыкла, но сейчас, взглянув на нее глазами лорда Хенли, покраснела от стыда за нее. Если это она ответственна за экземпляр, который он уже почитал своим собственным, то лорд Хенли может быть все же ей благодарен.

— А экземпляр великолепный, не правда ли, лорд Хенли? — вмешалась я. — Только необходимо его отчистить и обработать, за чем я, разумеется, присмотрю. Но подумайте, как потрясающе будет он выглядеть, если его когда-нибудь воссоединят с его костяком!

— Сколько времени потребует очистка?

Я взглянула на Мэри.

— По меньшей мере месяц, — сказала я наугад. — Возможно, что и дольше. Никто раньше не имел дела с такой огромной тварью.

Лорд Хенли хмыкнул. Он пожирал череп глазами, словно это была оленья отбивная под соусом. Ему явно хотелось забрать его в Колуэй-Мэнор немедленно — он был из тех, кто, раз приняв решение, не любит ожидать результатов. Однако даже он понимал, что этот экземпляр требует работы — не только для того, чтобы он предстал в своем лучшем виде, но и для его сохранности. Череп долгое время был зажат в утесе между слоями скальных пород, защищавших его от воздействия воздуха и обеспечивавших его влагой. Теперь, будучи освобожденным, он вскоре иссохнет и начнет крошиться, если только Мэри не покроет его лаком, который ее отец использовал для своих шкафов.

— Что ж, договорились, — сказал он. — Месяц на очистку, а потом доставьте его ко мне.

— Мы не отдадим череп, пока не найдется скелет, — провозгласила Мэри.

Я нахмурилась, глядя на нее, и помотала головой. Я пыталась мягко подвести лорда Хенли к мысли об уплате сразу и за череп, и за кости, а Мэри грубо вмешивалась в мои деликатные переговоры. Но, не обратив на меня внимания, она добавила:

— Голову будем держать на Кокмойл-сквер.

Лорд Хенли уставился на меня.

— Мисс Филпот, с какой стати эта девочка берется судить о том, что произойдет с этим экземпляром?

Я кашлянула в свой носовой платок.

— Видите ли, сэр, это она его нашла вместе со своим братом, так что, полагаю, ее семья имеет на него кое-какие права.

— В таком случае где же отец? Мне пристало говорить с ним, а не… — Здесь лорд Хенли умолк, как будто произнести «женщина» или «девочка» представлялось ему чересчур недостойным.

— Он умер несколько месяцев назад.

— Ну, тогда с матерью. Приведите сюда мать, — сказал лорд Хенли так, словно приказывал груму привести его лошадь.

Трудно было вообразить Молли Эннинг, ведущей торг с лордом Хенли. Днем раньше мы договорились с ней, что я попытаюсь убедить лорда Хенли подождать полного экземпляра. Ее личное участие в деловых переговорах мы даже не обсуждали. Я вздохнула:

— Сбегай за своей матерью, Мэри.

Мы ждали их появления в неловком молчании, находя прибежище в рассматривании черепа.

— Глаза у него слишком уж большие для крокодила, вы не находите, лорд Хенли? — спросила я наудачу.

Лорд Хенли пошаркал туфлями по полу.