Прелюдия беды. Мрак под солнцем. Четвертая и пятая книги (СИ)

— Я не сам их придумываю! Один из морских пехотинцев, который участвовал в той операции, Небесное равновесие. В заложниках — его дочь… проклятая миссионерка, мать ее. Он знает слишком много и умеет складывать два и два. Он не вышел из-под контроля, но может выйти в любой момент. И заговорить.

— И что он скажет? Что он видел?

— Достаточно видел. Он видел, что происходило на корабле, и мог что-то слышать. Он видел, как этого черномазого ублюдка взяли живым и доставили на корабль.

Пачеко задумался…

— Расскажи-ка мне все об этой ситуации…

Склодовски начал рассказывать. Пачеко слушал, закрыв глаза…

— Великолепно… — сказал он, как только Склодовски закончил рассказ.

— Да? А по-моему как раз дерьмово.

— Нет, это великолепно. Можно было бы фильм снять. Просто великолепный сценарий. Отец… дочь попадает в руки врага отца. Как ты думаешь, Халли Берри подошла бы на роль дочери? Нет… она слишком стара.

— А как ты думаешь, два присутствующих в этом номере идиота подошли бы на главные роли в фильме «Коррумпированные сотрудники разведслужб дают показания Большому Жюри», а?

— Не психуй — сухо отрезал Пачеко.

Наступило молчание.

— Ладно, извини. Что только нашло на этого черномазого урода…

— Что нашло? А что нашло на тех ублюдков в Пакистане, которым мы помогали в восьмидесятые против Советов — а в две тысячи первом они устроили одиннадцатое сентября, а? Просто они решили, что они — крутые сами по себе и помощь Аллаха — вполне может заменить нашу помощь. Если день за днем ты встаешь раком и долбишь какую-то ерунду по пять раз в день в одно и то же время — то рано или поздно начнешь в это верить…

И снова — молчание.

— Это надо использовать. Этот… морской пехотинец. Он сейчас на вольных хлебах?

— Да. Какие то тренинги для частных лиц.

— Профессионал? Держит себя в хорошей форме?

— Исходя из того, что я узнал — это один из лучших снайперов в стране.

— Вот и отлично… Надо дать им зеленый свет.

— В смысле?

— В прямом, Господи Боже… — раздраженно сказал Пачеко — я так думаю, этот придурок стучит копытами и рвется в бой? Отлично! Мы закрываем глаза на то, что он собирает небольшую группу и едет туда. Мы даже немного поможем ему… скажем, объясним, что если он в такое то время выйдет на связь на такой то частоте и сумеет подобрать посадочную площадку — то его заберет вертолет морской авиации и доставит на американский военный корабль. Поможем разведданными, картинкой со спутника, спутниковой связью, все по-взрослому, в общем. Мы закроем глаза за тренировки, на провоз оружия… на все, в общем. Подбери человека, который смог бы все это разумно и непротиворечиво объяснить нашему папаше. Мол, мы сами не имеем права вмешаться, но так уж и быть, по старой памяти, если он…

— Но ты же только что сказал, что вмешиваться нельзя…

— О, Господи… Вмешиваться нельзя нам. Если ты пошлешь туда Морских львов — это попадет на страницы прессы. Если они провернут все чисто — тогда нас осыплют лепестками роз, но обозленные черномазые начнут нападать на буровые вышки и про контроль над ситуацией можно будет забыть. А если они облажаются — то это тоже может попасть в газеты и нам придется отвечать. И если это не попадет в газеты — нам тоже придется отвечать. А тут — просто разъяренный отец взял винтовку, и отправился вершить правосудие по своему усмотрению. Мы тут — ни с какого бока, если он облажается — мы просто от него откажемся.

— А как же американский спасательный вертолет?

Пачеко укоризненно покачал головой.

— Все поляки такие тупые или только ты? А кто сказал, что этот вертолет, нахрен, будет? И если Черный Принц узнает о предстоящем рейде мстителей — он тоже оценит нашу дружескую помощь по достоинству, как ты думаешь?

Индийский океан

Ударный авианосец «Dwight D. Eisenhower»

Картинки из прошлого

14 сентября 2009 года

Оперативный офицер ЦРУ Питер Склодовски — сейчас он занимал должность начальника сектора «Северная Африка» в антитеррористическом управлении, но уже к Новому году ему обещали повышение — стуча ботинками по стальному настиле палубных переборок и рифленым ступенькам лестниц вышел на главную палубу огромного авианосца как Иона — из чрева кита. Блаженно вдохнул ночной, все еще пахнущий горелым керосином воздух…

В темноте, дальше, у носовых лифтов в темноте — рдел огонек сигареты. Склодовски присматривался какое-то время, потом пошел вперед. Один к трем, что там стоял тот человек, который ему и был нужен. Он был настоящей совой — вставал не раньше десяти, но мог вести ночные допросы до пяти часов утра…

Ставка сыграла. Это был он…

— Ну? — спросил он, не оборачиваясь и жадно смоля сигарету.

Склодовски плюнул на палубу. Это было святотатство, но никто не видел.

— Бесполезно. Это настоящий фанатик, упертый. Он не будет сотрудничать.

— Вот как?

Что-то в голосе собеседника — не понравилось Склодовски.