Прелюдия: Империя

"Но если ты покажешь мужу то, что он не увидел либо не почувствовал, и подтолкнешь его к правильному решению так, чтобы он сам по доброй воле его принял, точно так же, как принц сам, по доброй воле отдал свою жизнь тебе, то он будет тебе лишь благодарен. Хотя он может даже забыть поблагодарить, поскольку будет рад, что сам додумался до верного и избежал коварной ошибки. Не обижайся на это. Внутри него останется благодарность, которую он никогда не забудет, и доверие его к тебе еще усилится."

"Если ты так будешь поступать, применяя весь свой ум и всю свою интуицию, то ты поддержишь славу линьинских женщин, которые считаются лучшими женами выдающихся мужей."

Подобные наставления Брунхильда старалась давать в таких порциях, чтобы не пересолить. Она снабжала их примерами и из классической литературы, и из песен, и из собственной жизни.

В доме Иситоваров была одна необычная служанка. Это была Ирлин, вскользь упомянутая ранее. Она — линьинка, младшая дочь древнего рода, проходила обучение в школе гетер, но была продана в рабство как не выдержавшая обучения. Продажа ее вспоминалась до сих пор, хотя это было двадцать лет назад. Девушку вывели со словами:

— Частным лицам не продаем. Соитие с нею опасно для жизни из-за ее неконтролируемой силы. Продаем только в публичный дом.

Отец Адели, который тогда был мощным молодым военачальником, выкупил эту рабыню из публичного дома, несмотря на предупреждения. Когда он собирался жениться, он отпустил Ирлин на волю. Жена, поскольку брак у них был не по любви, а по расчету, оценила чисто деловые качества вольноотпущенницы и удержала ее в доме. Ирлин временами услаждала гостей (самых сильных физически, но отнюдь не самых важных). Она заведовала женской прислугой. Иногда и у нее появлялись любовники. Как правило, после первой ночи они исчезали на пару дней, а потом появлялись вновь и начинали молить о новом свидании. У Ирлин был им один четкий ответ:

— Не раньше, чем через полгода.

Надо было обучить дочь женским секретам. Раньше Брунхильда несколько поскупилась делать это, поскольку занятия с наставницами из школы гетер стоили очень дорого. Теперь же они взяли бы еще дороже, а вдобавок мог быть большой позор, если бы слухи о таком обучении невесты принца пошли вокруг. И Брунхильда вспомнила об Ирлин, рассчитав, что необходимому она обучит не хуже, но бесплатно и тайно.

И действительно, Ирлин тщательно готовила Адель к роли жены, а заодно приучила ее детально рассказывать все тонкости свиданий с принцем. В обмен она давала советы, как чуть по другому себя вести, чтобы быть еще прелестней и еще сильнее влюбить себя принца. Советы были вроде маленькие (как повернуться, как прикоснуться, когда глянуть в глаза, когда отвести взгляд, когда чуть поддаться, когда, наоборот, увернуться и т. п.), но действовали безотказно, при этом они совершенно не выглядели подлыми или пошлыми. В ходе занятий Адель сдружилась с Ирлин и узнала ее историю.

— Принц уже не влюбился в тебя, а втюрился по самые уши, — иронически сказала Ирлин как-то, когда Адель наконец-то разрешила принцу взглянуть на свое обнаженное тело. — Госпожа тебя наставляет, как с ним разговаривать, а я — как его обхаживать на свиданиях.

— Ты такая циничная! — возмутилась Адель. — Я искренне люблю своего жениха и хочу, чтобы нам с ним было хорошо.

— Если бы ты не любила его, у тебя так не получилось бы. Ты сработала с ним на уровне высокородной гетеры, хотя не знаешь и сотой части того, что они знают о любви и соитии.

— Но ведь у принца уже были любовницы-гетеры. И высокородные тоже.

— А любили ли они его? Одной легкой симпатии или страсти здесь недостаточно. Вот почему твой принц пресытился полуживотной страстью и захотел настоящей людской любви. Ты ему такую и даешь, так что не стесняйся. Больше никто такой любви дать принцу не сможет, так что я заранее ему сочувствую. Когда он будет пытаться утешаться с другими женщинами, он теперь будет каждый раз глубоко разочарован. Поэтому не бойся, если он даже когда-то увлечется кем-то. Увлечение очень быстро пройдет, если ты сама не наделаешь глупостей и не пихнешь его силком в объятия другой.

— Ирлин, ты так глубоко все понимаешь. Почему же ты потеряла свое положение, почему ты не стала почтенной гетерой?

— Ну что же, молодая госпожа, ученица моя. Я тебе все расскажу. Ты уже готова воспринять.

"Я была отнюдь не худшей ученицей в школе гетер. Правда, я больше увлекалась телесными упражнениями, чем духовной тренировкой, но ведь гетер в шутку делят на четыре разряда: духовные, телесные, нежные и прелестные."

Адель улыбнулась:

— А я слышала, что есть и жадные, — добавила она.