Прелюдия: Империя

Пока все складывалось счастливо в жизни Урса. Он жил в состоятельной и любящей семье, взаимоотношения внутри которой были не идеальными, но вполне нормальными. Он получил неплохое для крестьянина образование и совершенно не подозревал, что линия судьбы может его навсегда увести из своей деревни и со своего надела.

Однажды зимой года синей щуки домой пришел подвыпивший отец вместе с соседом Куном.

— А ну-ка, иди сюда, мой бычок! — подозвал отец. — Мы тут выпили с Куном вместе и решили, что пора тебе невесту подыскать. Как ты насчет соседочки?

Дочь соседа Лурунисса была маленькая светловолосая смешливая девчонка, которую совершенно не портили веснушки и вздернутый носик. Урс имел право отказаться, и по законам чести должен был отказаться, если она ему не нравится, несмотря на то, что по тем же законам сосед должен был отругать его и побить, а отец выпороть. Но после этого никто не имел права вспоминать об отказе, а если кто напоминал, на него ополчались обе семьи сразу да и остальные соседи за неприличное поведение.

— Да вы что! Я сам выбрал бы ее! — обрадовался Урс.

— Ну очень рад, что тебе угодил! — расхохотался сосед. — Садись теперь, выпей с нами! Ты уже жених, тебе можно немного. И радуйся, что три поколения наши дворы не роднились.

И Урс уселся пить домашнее сухое вино. Влили в него действительно "немного": всего кувшин.

Сосед был намного беднее Ликаринов, но в крестьянской среде из-за невозможности объединить наделы богатство невесты всегда стояло у нормальных людей на последнем месте, чуть ниже красоты, а на первых добронравие, здоровье и трудолюбие.

На следующий вечер Урс с трепетом подошел к своей невесте, а та расхохоталась, схватила его за руку и потащила потанцевать с подружками. По дороге домой они целовались. Словом, Урс влюбился.

В восемнадцать лет Урс ушел на военную службу для войны с северными варварами. Обязательного призыва не было, но в случае, когда король бросал военный клич, граждане должны были выставить одного ополченца с четырех дворов. Три других двора помогали ополченцу снарядиться в поход. Урс пошел бы и сам, но его послали граждане трех соседних деревень, бросив жребий среди младших из достигших возраста военной службы. А вот дядя его отца Хинг сам вызвался, хотя и возраст его уже приближался к шестидесяти годам. Ему хотелось хоть раз ощутить себя полноправным полноценным гражданином. Это сослужило плохую службу Урсу. Его определили помогать деду, которого из почтения к возрасту поставили начальником охранников обоза. Хинг в основном шпынял обозников и ругался со снабженцами, а Урс скучал, шагая рядом с возами и иногда помогая грузить, разгружать и вытаскивать из колдобин.

Так что сражаться ему не пришлось, если не считать полукомического-полутрагического эпизода. После проливного дождя обоз еле-еле дотащился по отвратной дороге до подрядчика. Подрядчик Крун Тукуруй, рыжеволосый, плосколицый, низкого роста, светлокожий, весь в веснушках, явно из степных варваров, вовремя перешедших на сторону королевства и тем самым приобретших гражданство, говорил по-старкски неважно и с ужасающим акцентом, зато прекрасно все понимал, а глаза у него были хитрые-хитрые.

— Дарагой, я вижу, ты очэн устал. Дарога плахая, адни колдоё. ины, — приветливо сказал он Хингу.

Хинг расхохотался от такого искажения слова. Они действительно чертовски устали и все грязные были тоже как черти.

— Скажи лучше: выбоины! — ответил он, смеясь.

— Ну если вас на дарогэ сюда вые. али, то на пути назад аграбят, — уверенно сказал Крун.

Хинг хотел было оскорбиться и вызвать Круна на поединок как обозвавшего его педиком, но Крун, увидев, как обиделся Хинг, сразу предупредил дальнейшее:

— Баня гатова, дарагой! Чача гатова. Шашлык жарицца. Памоешься, выпьем и закусим, лучше тэбэ будэт.

Хинг опять рассмеялся и отправился в жаркую баню, а затем в одной простыне ел шашлык с зеленью и пил огненную чачу. Наутро у него адски болела голова, и он подписал передаточную бирку, почти не считая и не проверяя товары. Крун дал ему немного опохмелиться и вручил с собой большую бутыль лучшей чачи.

— Только в дороге нэ пэйтэ, дарагие! А то вас голымы рукамы вазмут. Чача нэ пратухнэт, выпьетэ кагда приедэтэ.

После такого обозникам, которых тоже как следует напоили, везде чудились засады. И, когда в лесу справа от дороги раздался какой-то шум, все сразу стали стрелять туда из луков и пращей. Но шум удалился: явно это убежал напуганный зверь. Так что можно считать. что две стрелы в "бою" Урс все-таки выпустил.