Прелюдия: Империя

Урс вытащил за руку не особенно сопротивлявшуюся Луруниссу на середину площади. Та, глядя на него еще более восхищенными глазами, покорно сняла платье и стала его обнимать. В пылу страсти она ему сказала:

— Оказывается, ты не трус и настоящий мужчина! А то с медведем я не знала, то ли верить тебе, то ли не верить.

Урс, встав после объятий, сделал то, в чем потом раскаивался всю жизнь (кроме первых нескольких недель после этого события). Он пнул Луруниссу ногой и сказал:

— Поднимайся, ишь разлеглась! Еще кого-нибудь ждешь?

Ворон со смехом спросил его:

— Ну как тебе твоя невеста?

— Настоящая шлюха! — процедил Урс.

Эти слова были приговором для Луруниссы. Теперь ей оставалась одна дорога: на дно. Туда она и скатилась.

Отец закричал:

— Ты мне больше не сын! Я отрекаюсь от тебя! Ты для меня мертв!

— Правильно! — вдруг сказал Ворон. — Теперь на тебе, крестьянин, нет вины за то, что Урс повесит чиновника, а ты можешь вытребовать обратно от этих гадких горожан и аристократов кого-то из членов твоей семьи.

Урс подошел к чиновнику, согнал с того облепивших его тело слепней, оводов и кровососов, отвязал жалкого человечка, сказал ему тихо: "Не бойся, сейчас будет лучше!" и вздернул. Потом он повернулся ко всем и неожиданно для себя закричал:

— Так будет со всеми чиновниками, Высокородными и их прихвостнями!

— Правильно думаешь! — похвалил Ворон. — Будешь добрым удальцом.

Урс выхватил из награбленного одним из восставших лук Труна, который ему давно уже нравился, и ожидал новой драки. Но неожиданно разбойник приветливо улыбнулся ему и сказал:

— Все правильно! У тебя лука нет, а у меня уже есть. Мы, Желтые, должны всем делиться с братьями.

Затем Урс зашел на конюшню к "деду" Хингу, взял его коня и седло, прицепил палицу из еще одной кучи награбленного и присоединился к отряду разбойников. Ему торжественно повязали желтую повязку и нарекли Ревнивым Быком. На душе Быка, как ни странно, было легко и радостно. Перед ним открывалась новая жизнь, как ему казалось, достойная его.

Так Урс стал разбойником в ватаге идейного мстителя Желтого Ворона.

В ночь после проклятий барона и чиновника Тор с семьей, парой слуг и тремя лучшими подмастерьями в сопровождении отряда Косъатира выехал из усадьбы. Около родника их встретил какой-то весьма воинственный и подозрительный отряд из полутора сотен разношерстно экипированных удальцов. Их главарь носил шлем, украшенный лисьей шкурой, пятнистый плащ, вооружен был копьем, луком и топором.

— Привет тебе, Горный Лис! Значит, решил принять мое предложение? — сказал Косъатир.

Мастер и Эсса невольно вздрогнули. Горный Лис был знаменитым атаманом разбойников, чья шайка за полгода своего существования уже сотворила немало лихих дел.

— Я теперь не Горный Лис, а вновь десятник армии принца, пока принц не произвел меня выше.

— Я своей властью рыцаря произвожу тебя, Клин Илайор, в сотники. Вспомни свою доблесть в Северном Походе. Принц гарантирует прощение всем твоим людям, награды за честную службу и земли в своих владениях, куда чиновникам канцлера доступа нет. Западные соседи зашевелились, их придется укротить. А сейчас сопроводите к принцу его дорогих гостей, — завершил рыцарь.

Эсса ухмыльнулась хитрости симпатичного рыцаря. Сам он решил со своим отрядом остаться в крепости, наемникам доверить такое богатство было нельзя, остается лишь банда разбойников, которые мечтают о том, чтобы вернуться на путь истинный. А что их довели до разбоя чиновники канцлера, Эсса не сомневалась.

Через две недели Тор прибыл в Карлинор. Город был раза в два поменьше Линьи и далеко не столь живописен. На кирпичных городских стенах не было ни облицовки, ни рисунков, но отремонтированы они были безупречно. Внутри города на холме виднелась цитадель, в порту стояли два купеческих корабля и пара военных. Храмы были небольшими, но один них блистал золочеными куполами. На первый взгляд город производил впечатление чистого и зажиточного.

Принц лично выехал Тору навстречу, наградил Илайора и его разбойников за хорошую службу, подтвердил его новый чин и распределил его людей по своим отрядам, а для Тора устроил пышный пир. На следующий же день Тор стал строить новую мастерскую в стенах города (принц заранее откупил пару домов в квартале ремесленников, чтобы освободить участок, и теперь подарил их Тору). Тор все время ворчал, что вокруг слишком много народу и суета, тем более, что почти каждый день надо было отвлекаться: то прием в Городском Совете, то прием в цехе, то кто-то из знати пригласит. Но уже через три дня в Карлинор пришло известие о том, что на севере Крангор, один из принцев обвинен в мятеже и уже дерется с войсками канцлера.

Словом:

Там, где все тихо

Черти интриги плетут,

Всех очерняя.

Ценен ты, Мастер,

В городе только большом.

Глава 6. Мятеж