Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник)

– Он такой и есть, – согласился с супером Аллейн. – Но если бы мы с Фоксом и впрямь отправились в лучший мир, вам, Харпер, потребовалось бы приложить чертову прорву усилий, чтобы доказать, что в данном случае имело место предумышленное убийство. Возможно, я ошибаюсь в своих предположениях, но в любом случае это деяние демонстрирует нам две вещи. Преступник, во-первых, носил яд при себе и, во-вторых, оказался в частном баре сегодня примерно без четверти час, когда Абель переливал шерри из бутылки в графин. Или чуть позже этого времени. В самое ближайшее время нам предстоит обыскать комнаты постояльцев. Почти уверен, что мы ничего там не найдем, но, как я уже говорил раньше, таковы правила. А теперь я, с вашего разрешения, Харпер, пойду посмотрю, как там дела у Фокса.

Бледный как смерть Фокс сидел на краю ванны, безвольно опустив голову. Доктор Шоу мыл руки под краном.

– Сейчас ваш друг вне опасности, – сообщил доктор. – Но ему необходимо полежать в постели.

– Чтоб меня черти взяли, если я лягу в постель, – пробормотал инспектор. – Особенно сейчас. Не лягу – и все тут.

Аллейн взял его под руку и помог подняться.

– Еще как ляжете, Фокс, – сказал он. – Тем более это приказ. Так что извольте проследовать в спальню.

Уложив Фокса и оставив доктора Шоу присматривать за ним, Аллейн и Харпер отправились обыскивать комнаты.

II

Харпер сказал, что со времени первого обыска комнаты жильцов не претерпели почти никаких изменений. Так, в апартаментах Кьюбитта по-прежнему сильно пахло растворителями, а интерьер напоминал обстановку художественной студии. На полках стояли бутылки со скипидаром и различными маслами, углы загромождали незаконченные работы, а на столиках лежали коробки с красками. Подоконник был завален использованными выдавленными тюбиками. Несмотря на сильное головокружение, Аллейн трудолюбиво откручивал крышечки и обнюхивал содержимое бутылок и флаконов. Даже наполовину выдавленные тюбики с масляными красками не избежали его внимания.

– Похоже, мы занимаемся бессмысленной работой, – сказал старший инспектор. – У всех этих растворителей и красок слишком специфический запах. И если бы кто-то капнул мне в бокал скипидара, я бы сразу это почувствовал.

– У «прусской кислоты» или цианида тоже специфический запах. И довольно сильный.

– Правильно. Цианид пахнет миндалем. Сладковатый такой аромат… Кстати, вы читали отчет об отравлении Распутина?

– Как-то не пришлось, – сказал Харпер.

– Юсупов бросил цианид в вино, чтобы отбить запах. И Распутин выпил несколько бокалов без каких-либо последствий для себя.

– Но…

– Считается, что находившийся в вине сахар нейтрализовал цианид. Возможно, аналогичная реакция ослабила яд и в бокале Фокса. Что же до запаха миндаля, то хороший старый шерри обладает чрезвычайно богатым букетом, способным приглушить любой запах.

– Все это, конечно, хорошо, но я никак не могу взять в толк, что мы, собственно, ищем?

– Все, что угодно, способное содержать яд, оказавшийся в графине. Разумеется, преступник первым делом постарался бы избавиться от него, но чего только в нашей практике не бывает…

Потом они перешли в ванную и увидели в шкафчике над краном коробку с новой аптечкой первой помощи. Аллейн спросил, находился ли в этой коробке флакон с йодом в тот день, когда супер обыскивал комнаты жильцов в первый раз. Харпер ответил, что тогда йода в коробке не было. Он лично осмотрел и шкафчик, и коробку, но ничего похожего на йод не обнаружил.

Выйдя из номера художника, Аллейн и Харпер разделились. Аллейн отправился в комнаты Леджа и Пэриша, а супер взял на себя все остальные. В комнате Пэриша старший инспектор прихватил с собой небольшой пустой флакончик. По-видимому, раньше в нем находились таблетки, и какой-либо запах у флакончика отсутствовал. В комнате Леджа на туалетном столике обнаружилась полупустая бутылочка с густой розоватой жидкостью с резким антисептическим запахом. Насколько Аллейн помнил, Ледж использовал упомянутый препарат для лечения ушей, но на всякий случай захватил и эту бутылочку, после чего обыскал встроенные шкафы, гардероб и карманы висевших в нем брюк и пиджаков, но ничего достойного внимания там не нашел. Комната Абеля поражала спартанской обстановкой и чистотой, а в помещении, где обитал Уилл, наоборот, царил ужасный беспорядок и было множество книг. Утомительная и кропотливая работа продолжалась несколько часов, а ее вектор был направлен сверху вниз, то есть постепенно приближался к частному бару, где в данный момент констебль Оутс и его приятель-полицейский составляли компанию обитателям «Плюмажа», которые вели себя тихо, как мышки. Лишь изредка Аллейн слышал приглушенные реплики Пэриша или мистера Нарка. Неожиданно часы на башенке Оттеркомби медленно и важно пробили десять, после чего в доме установилась полная тишина, которая, впрочем, секундой позже была нарушена громкими звуками, донесшимися из частного бара. Услышав шум, Аллейн с Харпером почти одновременно выскочили в коридор.

– Похоже, у кого-то не выдержали нервы, – заметил Харпер.