Преображающие встречи с Раманой Махарши

Я учился в местной начальной школе, потом в окружной средней школе, но нигде не испытывал какого-либо интереса к преподаваемым предметам. Я никогда не усердствовал в учебе, и мне удавалось сдавать ежегодные экзамены только благодаря полезной способности запоминать тексты наизусть после того, как прочту их один-два раза. Мои оценки обычно ставили меня в средние ряды по успеваемости в классе, но даже это скромное достижение, казалось, удивляло моих одноклассников, потому что никто из них не видел, чтобы я делал какие-нибудь задания. Единственным предметом школьной программы, к которому у меня был интерес и способность, было рисование. Я обнаружил, без какого-либо обучения или практики, что могу рисовать реалистичные портреты, и рисование стало единственным предметом, в котором я был впереди всего класса. Вне классной комнаты я с энтузиазмом участвовал в различных групповых играх, таких как лапта и футбол, но когда игра заканчивалась, я никогда особо не общался с другими мальчиками, так как предпочитал одиночество. Хотя я не был общительным, как другие, я, казалось, был довольно популярен, обладая чувством юмора и врожденной способностью смешить людей.

В детстве я не испытывал никакого интереса к традиционным религиозным практикам. Моя мать иногда брала меня в местные храмы, но даже в очень молодом возрасте я интуитивно знал, что проведение ритуалов перед каменными статуями бессмысленно.

Маленьким, помню, я спрашивал маму: «Как может этот камень быть Богом? Бог иногда говорит с преданными. Как камень может говорить?»

Мать отвечала: «Бог говорит только со священниками, когда занавес перед образом опущен».

Мой следующий вопрос был: «Как камню удается съедать всю пищу, которую ему подносят?»

И услышал вариацию того же самого ответа: «Священники кормят Бога подношениями за опущенным занавесом».

Хоть и был еще мал, я не мог поверить, что такое возможно, и поэтому рос, практически не испытывая интереса к религиозным действам.

На семнадцатом году, когда я еще учился в школе, произошел необъяснимый случай, изменивший всю мою жизнь. Я спал в родительском доме, когда на меня, казалось, стала опускаться некая неведомая сила. Я проснулся от огромной тяжести, давящей мне на грудь, и первое, что пришло мне в голову, что какая-то неизвестная злая сила пытается убить меня. Немедленно и спонтанно из меня громким ревущим голосом вырвались слова мантры: «Рама, Рама!». Я вовсе не намеревался сказать их, они сами по себе вырвались из меня с большой силой. Злое присутствие, которое не могло противостоять их силе, тут же исчезло. Я никогда не повторял эту мантру прежде, и тем более мне никогда не приходило в голову, что она обладает какой-то силой. До этого замечательного случая я абсолютно скептически относился ко всем вопросам религии, но моя нехватка веры не могла противостоять этому непосредственному, личному опыту. Придя к выводу, что в мантре должна быть какая-то сила, я стал регулярно повторять ее. Одновременно я также начал делать пранаяму, йогические дыхательные упражнения.

Я должен был признать, что спонтанное извержение этой мантры Рамы каким-то образом спасло меня, но мой ум не мог понять произошедшего. Я чувствовал, что нуждаюсь в каком-то объяснении того, почему эта молитва так преуспела в противостоянии злой силе. Я перебирал в уме людей, которых знал, надеясь, что вспомню того, кто мог бы дать мне удовлетворительное объяснение, но в кругу моих друзей или родственников не было никого, чьему суждению я по-настоящему доверял бы. В конце концов я решил об этом молчать. Хотя это был замечательный случай, спасший меня от смерти, я ни с кем его не обсуждал.

Вскоре после этого странного случая мой образ жизни стал меняться. Я начал вставать в 3:00 каждое утро, чтобы ходить на долгие прогулки вдоль железнодорожных путей. Я ходил к мосту, пересекавшему местную речку. Пока было еще темно, я прыгал или даже нырял в речку и купался. Я никогда не плавал прежде, и это чуть не привело к моей смерти. Однажды утром меня засосало в водоворот, но мне хватило духа, чтобы не бороться с ним. Вместо этого я позволил себе отдаться ему. Меня закрутило ко дну реки, потом вытолкнуло в сторону, и я оказался на поверхности спокойной воды. В один из последующих дней я угодил ногой в отверстие на железнодорожных путях и сумел освободить ее лишь за несколько минут до того, как прошел поезд. Это была, и все еще есть, очень оживленная дорога ^[91], и во время одной из моих утренних прогулок я нашел чей-то изуродованный труп, кто-то оказался менее удачливым, спасаясь от приближающегося поезда. Я оставил тело, где оно было, так как не хотел впутываться в эту историю.