Преображение любовью

Было так тепло, что многие пассажиры предпочли есть на воздухе и уселись с подносами на коленях на желтые раскладные кресла. Большинство сидело на солнце. Но Элис обнаружила два незанятых места в тени, и они с тетушкой расположились там. Титус тоже вышел на палубу и стал отыскивать свободное кресло. Одно из них оказалось возле Элис. Она увидела, что он это заметил, явно заколебался, но тут его окликнули, и он быстро повернулся. Ему махала Гэйл:

- Я заняла для вас место!

Титус снова поколебался, но потом направился к Гэйл.

"Из двух зол выбирай меньшее", - подумала Элис, прочитав его мысли. Бедный Титус, как бы хотелось ему оказаться где угодно, только не здесь.

- Эта девица ведет себя очень откровенно, - неодобрительно заметила тетушка.

- Она пребывает в междумужье. Сейчас ищет третьего.

- И полагает, что преподаватель колледжа окажется хорошей заменой?

Элис улыбнулась, ей нравился рассудительный юмор тетушки.

- Возможно, но я думаю, что она решила зацапать Титуса раньше, чем это сделает кто-нибудь другой, потому что он единственный достойный внимания одинокий мужчина среди пассажиров.

- Это верно. Я и не представляла, что он так красив. Правда, мне кажется, вы заменили понятие "красивый" на "сексапильный"? Это более современно.

- Я думаю, скорее, "привлекательный", - предположила Элис, пытаясь сохранить серьезное выражение лица.

Взглянув туда, где сидели Титус и Гэйл, она увидела, как он склонился, слушая, как та что-то оживленно говорит ему. Как бы случайно Гэйл порой дотрагивалась до руки Титуса, чтобы привлечь его внимание. Вспышка слишком хорошо знакомого чувства вдруг пронзила сердце Элис. О, Господи, только не это, расстроенно подумала она. Ревновать только потому, что Титус сидит с другой женщиной, которая, возможно, ему вовсе и не нравится, было просто нелепо, особенно спустя столько времени. К несчастью, Элис осознала, что ее эмоции все еще свежи и непосредственны, поскольку касались Титуса. Ее тянуло к нему. И ревность, ревность, которая развела их, вновь проснулась в сердце.

Но Элис была теперь достаточно мудрой, чтобы распознать это чувство и попытаться перебороть его. Она пришла к этой мысли в тот момент, когда судно немного сменило курс и ее кресло оказалось на солнце. Она воспользовалась этим, чтобы надеть темные очки, поэтому тетушка не смогла разглядеть отчаянье в ее глазах.

Но она надолго замолчала, и в конце концов Луиза спросила:

- С тобой все в порядке, моя дорогая?

- Да, конечно. Все хорошо, - ответила она так легко, что это могло быть только ложью.

- Ты никогда не рассказывала мне, что произошло между тобой и Титусом. Не хочешь ли ты сделать это сейчас?

Элис колебалась. Она сообщила своим родителям о причине, по которой оставила Титуса, сказав, что все еще переполнена чувством непреодолимого гнева, и их реакция оказалась настолько сильной, что она пожалела о своей откровенности. С тех пор она стала более осмотрительной. Ни рассказывать об этом кому-нибудь, ни даже думать о происшедшем разрыве ей не хотелось. Она покачала головой и неуверенно сказала:

- Очень сожалею, но не сейчас и не здесь.

- Конечно, моя дорогая, я все понимаю. Я не должна была спрашивать.

- Я думаю, что ты имела право спросить. Просто сейчас я не в состоянии говорить об этом.

- Тогда, может быть, познакомимся с программой дня? - предложила тетушка, чтобы сменить тему разговора. - Лекция о растительном мире Средиземноморья в три часа. Это будет в фойе. Приблизительно в четыре тридцать мы войдем в Коринфский канал. - Она перевернула отпечатанную на одном листке дневную программу. - А когда будем проходить канал, на палубе состоится лекция Титуса по истории.

- В самом деле? - Элис старалась говорить так же спокойно, как тетушка. Но это вовсе не его предмет, уверена, что он как ненормальный зубрил в своей каюте.

- Ты пойдешь на ботаническую лекцию?

- Ты не обидишься, если я пропущу ее? Мне больше хочется позагорать в солярии.

- Конечно, нет. Но только смотри, не обгори, солнце после полудня очень жаркое, ты знаешь.

- Я буду осторожна, - обещала Элис и ушла в каюту надеть купальник.