Что поддерживало огонь такого рвения в сердце Павла? Ежедневное принятие Евангелия. Говоря в стихе 9 о праведности, которая не его собственная, исходящая от него самого через послушание закону, а получена по вере в Христа, Павел описывает не прошедшее событие принятия спасения, а повседневную реальность применения к себе верою безгранично совершенной праведности Христа. Ежедневное осознание своей праведности во Христе подталкивало апостола стремиться к реальному пребыванию в том, чем он обладал по своему положению во Христе. Ежедневное принятие Евангелия, показывающего нам, что наши грехи прощены, и мы стоим пред Богом, облаченные в безупречную праведность Христа, – это ключ к усердному стремлению к святости.
Но, как мы увидели во второй главе книги Притчей, усердие подразумевает зависимость: «Если будешь призывать знание и взывать к разуму» (стих 3). «Призывать» и «взывать» – это слова, рисующие образ молитвы, а молитва по-настоящему должна отражать нашу зависимость (хотя зачастую наши молитвы – это не более чем представленный Богу список желаний). Склоняя колени (если и не физически, то хотя бы внутренне), мы признаем пред Богом, что без Его действия в нас мы беспомощны. Мы признаем, что для достижения хоть какого-то прогресса в нашем стремлении к святости всецело зависим от Него. Только Он просвещает нас, даруя понимание Писания, и, что еще важнее, делает его применимым к нашей жизни.
Поддерживать правильную взаимосвязь между принципами усердия и зависимости зачастую бывает непросто. Мы склонны акцентировать внимание на одном из них, неизбежно начиная пренебрегать другим. По сути, некоторые благонамеренные учители Библии и проповедники целенаправленно выступают против одного из этих принципов, поскольку считают, что усердие и зависимость несовместимы по самой своей природе.
Выдающийся пуританский пастор и богослов Джон Оуэн рассмотрел это заблуждение в своем известном трактате о Святом Духе. Говоря о Божьих обетованиях, имеющих отношение к благодати (в данном контексте – о Его оснащающе-мобилизующей силе), Оуэн отметил:
Нам надо рассмотреть собственный долг и Божью благодать. Некоторые разделяют их, как понятия несовместимые. Если святость – наш долг, то не остается места для благодати. Если же она является следствием благодати, то не остается места для долга. Однако наш долг и Божья благодать в деле освящения ничуть не противоречат друг другу, поскольку одно предполагает наличие другого. Мы не можем исполнить свой долг без Божьей благодати [то есть Его оснащающей силы], и Бог дает нам Свою благодать для одной-единственной цели: чтобы мы могли должным образом исполнять свой долг.[35]
Так что долг и благодать не являются несовместимыми понятиями. Напротив, они неразрывно связаны в динамике духовного преображения.
Мы видим комбинацию усердия и зависимости в Псалме 118. Хотя эти два принципа разбросаны по всему псалму, есть два фрагмента, в которых им уделено особое внимание. Первый из них – это стихи 9-16, где псалмопевец выражает свое усердие:
Обратите внимание на личное местоимение «я» – что я делаю или буду делать. «Ищу Тебя». «В сердце моем сокрыл я слово Твое». «Устами моими возвещал я все суды уст Твоих». «На пути откровений Твоих я радуюсь». «О заповедях Твоих размышляю». «Уставами Твоими утешаюсь». «Не забываю слова Твоего».
Но в стихах 33-37 псалмопевец выражает свою зависимость: