Преодоление

«Тени смерти» поспешно вскакивали на нечто невидимое и убегали. Порой организовывали бой, если монстров было мало. Но в любом случае не оставляли людям возможностей для решительного, отчаянного прорыва в дальние Поля. Да и скорость у них была несоразмерно большая, чем даже у быстро бегущего человека.

После такого свиста и паники в рядах врага охотникам удавалось выскочить из замка и набрать мяса. Но к тридцатому дню кончились специи, соль, пайда и питательные клубни. И все окончательно пожалели, что отправились в настолько дальнее путешествие.

Голод вроде не грозил, но паритет затягивался.

И на сороковой день послышались первые голоса, которые открыто стали обвинять в своей предстоящей гибели именно Шаайлу. Тогда же она в первый раз услышала от некоторых, что она ведьма. И что характерно, больше всех в распространении этих слухов и обвинения усердствовали двое: Валерия Ирис и Зорде Шляпник. Та самая пара путников, которых малая тогда ещё группа под предводительством Шаайлы спасла от скатрегов ещё возле самой первой Длани. Оставалось только поражаться такой вот неблагодарности со стороны спасённых, но при разговоре глаза в глаза что женщина, что мужчина юлили, лгали и отвергали от себя все обвинения в сеянии злобы и вражды в коллективе.

Барс вместе с Суртом пытался следить за парочкой, но так никаких пока жёстких компрометирующих материалов на Зорде и Валерию и не отыскали. Но в любом случае советовали Диве попросту уничтожить затесавшихся в их ряды провокаторов и возмутителей спокойствия.

Этого делать было нельзя. Указующая путь понимала прекрасно все негативные последствия такого поступка, но ситуация всё обострялась, а выхода так и не виделось.

Когда её никто не видел, вашшуна плакала. Жалела, что вообще связалась с такой толпой народа, и лихорадочно размышляла, как выбраться из такой незавидной ситуации. Перебирала все варианты, вплоть до собственного побега… но все же сама и отвергала.

Оставалось только надеяться на чудо. Или надеяться на исполнение вообще несуразной мечты: чтобы здесь появился мастер-оружейник Миха, его друг Чарли и они с помощью своего удивительного оружия спасли потерявшую волю к победе вашшуну.

Но разве подобные мечты исполняются? Никогда… И что тогда остаётся? Только плакать и… мечтать дальше.

Глава двадцать седьмая Чарли чаплин – познающий тайны гаузов

После того как Леонид Найдёнов, прячущийся в Набатной Любви под именем Чарли Чаплин, побывал на беседе у великана барона Фэйфа, прошло две рудни, а он так и не решился на побег в мир Трёх Щитов. Хотя любой здравомыслящий человек уже давно бы сбежал оттуда, где его разоблачили как иномирца, приставили к нему круглосуточное сопровождение и держали постоянно «под колпаком». Правда, следовало назвать и те причины, по которым землянин никак не мог решиться на побег из такого проблематичного места. Первая, самая главная, – это всё-таки надежда на освобождение своего друга Бориса Ивлаева, который скрывался под именем Михаила Резкого, с каторги. Уже только одно это стоило пребывания в ином городе, круглосуточной работы на износ, и прочих, связанных с подобным переселением мытарств.

Вторая причина: было всё-таки интересно узнать многие мелочи как про самих гаузов, так и про поставленных здесь надсмотрщиками великанов. Информация по этим темам скапливалась и росла после каждого разговора с бароном Фэйфом.

Третий повод – было жутко интересно поработать с новым арляпасом громадного города Макиля, создать в невероятно сжатые сроки великолепную труппу и получить после первых выступлений ещё большую славу, чем свалилась на него в городе Пловареш.

Ну и последний повод Леонид считал самым несущественным, хотя порой и кривился от своих же мысленных возражений на сей счет. Его плотно круглосуточно пасли! Обе девушки, теперь с гордостью и удовольствием носящие имена Горгона и Ехидна и думающие, что это имена богинь, сопровождали его всегда и всюду. И даже если он долго засиживался в туалетной комнате, стучали в дверь, требуя отозваться немедленно. Чувствовалось, что к иномирцу приставили самых лучших, самых ответственных и самых ретивых служак местного антиколониального подполья. Такие ни мгновения не задумаются перед убийством своего подопечного, если поступит команда от их руководителя или возникнет малейшая угроза пленения объекта гаузами.

И при этом девицы старались оставаться ласковыми, обворожительными, обаятельными, милыми, весёлыми, нежными и крайне любящими женственными особами. И чаще вели себя так естественно, душевно и радостно по отношению к нему, что даже великий маэстро превращений забывался, принимал их отношения за чистую монету и отвечал полной взаимностью. Но как только приходил в себя, тут же вспоминал, насколько эти фурии смертельно опасны, старался отгородиться от них эмоциональными щитами и с головой окунуться… в работу.