Преодоление

Зато как легко каяться в том, чего не совершал. Наверное, потому и собираются такие толпы на подобные потешные покаянные стояния. Это же как благодатно вместе со всеми опуститься на колени, бить себя в грудь и «каяться» за «восстание декабристов, за участие в Гражданской войне, за отречение от Бога на XVIII съезде ВКПб», и еще за множество таких же странных грехов по списку. Вроде и покаялся, может даже и поплакал вместе со всеми, да только ни к чему такое «покаяние» тебя не обязывает, и на жизнь твою ровным счетом никак не повлияет. Я заметил: нас постоянно тянет подменить подлинное покаянное чувство каким-нибудь внешним ритуальным действием. Так что, если кто-нибудь догадается ввести у нас продажу православных индульгенций, то это будет самый ходовой товар.

Недавно узнал, оказывается, у индийцев в древнем ведическом периоде почитался бог, которого они называли Варуна, бог этот был у них верховным и полагал начало всем остальным богам. Варуна – единственный, к кому они обращались с покаянными псалмами. Во искупление дурных поступков этот бог требовал от человека только одного – искреннего сердечного покаяния. Грешник каялся и у них с верховным божеством вновь устанавливались добрые доверительные отношения. Одновременно с Варуной индийцы почитали и второстепенного бога Индру – беспощадного, чувственного бога-пьяницу, размахивающего дубиной налево и направо. Этой дубиной Индра даже убил собственного отца за то, что тот не дал ему вовремя опохмелиться «сомой». Для того чтобы задобрить Индру достаточно было на его жертвенник полить этой самой древней водочки, «сомы», и отношения возвращались в норму. Прошло несколько веков и почитание Варуны у индусов практически снизошло на нет, а вот Индра превратился, чуть ли не в верховное божество. Оно и понятно, наша греховная суть не меняется, зачем каяться, трудиться над душой, куда как проще – распил с богом пол-литру и плыви себе по течению.

Батюшка из Вятской епархии рассказывал мне весьма поучительную историю о почитании в их местах так называемых «огненных младенцев». Еще в конце XIX века в деревушке недалеко от городка Белая Холуница жила семья. У них было шесть человек детей, легенда мало что говорит о матери, но известно, что отец у детей был. Семья жила крайне бедно, старшие дети постоянно побирались. И вот то ли год тогда был голодный, то ли соседи, устав от побирушек, перестали подавать, но однажды отец, видимо, отчаявшись свести концы с концами, помутился рассудком и зарубил трех самых маленьких ребятишек. Зарубил и их останки пытался сжечь в печи своего дома. Соседи потом свидетельствовали, что видели, будто из печи вылетели три белых голубя.

После того, как случилось такая беда, тамошний батюшка собрал потрясенных жителей и обличил народ в равнодушии к судьбе голодающих детей, или, попросту говоря, в нашем человеческом немилосердии. И чтобы память об этом грехе у людей не затихала, он и стал проводить в тех местах ежегодный покаянный крестный ход. Со всех мест собирался народ и шел в ту деревню, к месту трагедии, и служили панихиды в память о невинноубиенных младенцах и каялись, что попустили свершиться такому. Тогда же была написана икона святых, в честь которых крестили тех детей, она сохранилась и до сего дня. В советские годы хождения в память о младенцах не прекращались, и люди, несмотря на противодействие властей, собирались и шли к месту гибели «огненных младенцев». Тогда начальство распорядилось снести сам домик, где жили дети, и даже печь, в которой обезумевший отец сжигал своих чад. Но люди поставили на месте дома крест и продолжали ходить.

В наше время крестные ходы возобновились, к назначенному дню в Белую Холуницу из многих мест собираются тысячи людей и во главе с батюшкой три дня идут к тому заветному месту.

– Только, вот что замечательно, – рассказывает мой собеседник, священник с академическим образованием, – появилась новая легенда того страшного события. В сегодняшнем изложении можно даже услышать, что семья та была вовсе и не бедная. А отец убил детей, чтобы таким кардинальным способом обеспечить себе более комфортную жизнь. В современных пересказах он уже рисуется извергом, который и в психлечебнице не покаялся. В глазах людей это чуть ли не первый во всей России родитель, занявшийся планированием семьи. Ну и плюс ко всему своим преступлением еще и оправдавший аборты. Мол, чем потом убивать детей, лучше это сделать до их рождения. Отец из потерпевшего от нелюбви и равнодушия окружающих, превратился в главного злодея, которому эти же окружающие выражают свое гневное осуждение.

Теперь этот крестный ход совершается как протест против абортов, духовники отправляют участвовать в нем женщин, совершивших такой грех. Составлена молитва убиенным отрокам – в сознании людей они уже сами стали святыми, – им молятся, чтобы Господь простил непутевых родителей, молятся также и те, у кого не получается родить детей.