Преодоление

Пытаюсь сообразить, мне-то что делать, может, последовав примеру отца игумена, развернуть её к народу, и так же, похлопав ей по голове, задумчиво произнести: «Вот вам, пожалуйста»!

Но не стал, его-то бабушка была маленькой и кроткой, а у меня вон какая боевая, такая и в ответ нахлопать может. Да и какие к ней претензии: свеча на месте, десятка уплачена, всё чин по чину. От греха подальше, прочитаю-ка лучше разрешительную молитву.

Накинул ей на голову епитрахиль, и вдруг, всё это вышло как-то само собою, вместо того, чтобы читать молитву, закачал головой: и, словно тот батюшка индонезиец выдохнул горестно и протяжно:

— О-ё-ё-ё-ёй!

Миражи

Мальчика семи лет приводят на первую исповедь. Малыш волнуется, ещё бы, представьте себя на его месте и вспомните, кто из нас не дрожал перед первым разговором с батюшкой? Понятное дело, что маленький человечек ещё не в состоянии по-настоящему испытывать чувство покаяния, но он уже понимает, что в своей ещё совсем коротенькой жизни он что-то мог сделать не так, как этого ожидаем от него мы, люди взрослые. Готовясь к разговору с батюшкой, мальчик мог бы предположить, что тот обязательно спросит его о молитве. — Молишься ли, дружочек? Но вопрос застигает его врасплох. Он растерянно смотрит на меня, и, разводя в стороны ручонками, отвечает: — Нет. — А почему же ты не молишься, дорогой мой? — А, действительно, — недоумевает малыш, — почему? Но ответ находится быстро: — А мне некогда. — Чем же ты постоянно занят в свои семь лет? И мальчик, как существо простодушное, ничего придумывать не стал, и сказал правду: — Я играю, батюшка. — А чем же ты играешь? Исповедник укоризненно смотрит на священника-тугодума: — Своими игрушками, конечно же.

Вот точно так же, как и этот ребёнок, каждый из нас тоже играет, но только в свои игрушки. Всё, что угодно оправдывает наше духовное нерадение, и дачи, и машины, и работа, и дорога, всё, всё нам мешает. А бывает, что и взрослые тоже начинают играть в игрушки, и это так затягивает, что люди забывают и о возрасте, и о положении.

Один мой знакомый, уже совсем взрослый дядька, лет под сорок, глава большого семейства, вдруг увлёкся компьютерными играми. Высокопоставленный менеджер по продажам в одной из солидных московских фирм, он, заканчивая работу в офисе, каждый вечер спешит занять место за рулём своего мощного «туарега». И мчит по переполненным улицам столицы, обгоняя и перестраиваясь из ряда в ряд, чтобы выгадав несколько лишних минут, приехать домой пораньше и засесть за монитор домашнего компьютера.

И у него начинается совсем другая жизнь. В ней, этой второй своей жизни, он уже не торгует опостылевшими ему китайскими пылесосами, и не просиживает днями напролёт в душном кабинете, в закоулках какого-нибудь Китай-города. В ней он рыцарь, один из тех, кто вместе ещё с такими же двадцатью отчаянными сорвиголовами, бесстрашно спускается в подземелье, чтобы сразиться в честном бою со свирепым людоедом, и, отрубив его отвратительную голову, заработать дополнительные очки. Эти очки очень даже пригодятся им в завтрашней битве с ещё более свирепым и не знающим пощады противником.

Разумеется, что собраться всему отряду вместе задача не из лёгких, ведь в реале воины проживают в самых разных частях света. Но когда они вместе, то от слаженности действий каждого из них зависит успех всего дела и даже чья-то жизнь. Пускай это жизнь виртуальная, но всё же, когда побеждаешь, радость-то при этом испытываешь по-настоящему. И хочется жить дальше, идти вперёд и не сдаваться. Конечно, реальная суета с пылесосами, обязанности отца и мужа отвлекают от подвигов, но, слава Богу, ненадолго. Вот и мчит верный Туарег силами всех своих 300 лошадей по вечерним улицам Москвы, спеша доставить хозяина к новым битвам и приключениям в его второй, но уже не менее реальной жизни.

Одно смущает, в этих играх нет места Богу. Если Бог и играет, так только с малыми детьми, я это, вижу, когда вношу их в алтарь. Но Он не участвует в забавах взрослых. В мире иллюзий нет Бога, Он слишком реален.

Сегодня в нашей прагматичной жизни свидетельством успеха и реализации человека становится размер его банковского счёта и наличие неизменного джентльменского набора: квартиры, дачи и внедорожника, только душе этого мало, она умирает, если не питать её чем-то возвышенным и настоящим, хотя при его отсутствии, она временно и соглашается на суррогаты.

На днях в храме ко мне подходит представительный хорошо одетый москвич и просит покрестить его знакомую. Отвечаю: — Обязательно покрестим, только сперва, нам нужно будет с ней встретиться и пообщаться. А чтобы лишний раз не гонять человека в такую даль, пускай она заранее прочитает одно из Евангелий, ну хотя бы, самое коротенькое, от Марка.

Вижу смущение на его лице: — А без предварительной встречи, никак не обойтись? Может достаточно будет общения по телефону?