Преодоление идеализма

Мало того: казалось бы, ближе всего врачам из этих наук должна быть, по идее, биология, а не физика или химия. Однако позитивисты сделали еще один шаг и поставили мир вверх ногами. В результате в XVIII–XIX веках, главным образом, в Германии появилась особая порода врачей. Они опираются не на биологию, а являются скорее техниками, становясь врачами через хирургию, физику и химию. Символична в этом плане карьера Гельмгольца.

Это не лежит в природе вещей, а имеет политические причины. Пруссия, главное государство в Германии в XIX веке, в период между Венским конгрессом и июльской революцией 1830 г. взяла на себя самую тяжкую историческую вину, подавив молодой немецкий национализм эпохи освободительной войны против Наполеона, в которой участвовали также многие врачи и натурфилософы…

Когда Гегель в 1830 г. достаточно жалким образом сошел со сцены своего Мирового духа, он не достиг своей цели – стать мировым духовным диктатором от имени этого Духа и скрыть за этим политическую реальность. Никакие политические и диалектические фокусы не помогли. Действуя в интересах прусской закулисной политики, министр культов фон Альтенштейн и его советник Шульце с помощью шумной пропаганды и организационных мер (в виде изданий того странного кентавра, который именуется сочинениями Гегеля) вознесли гегельянство как иллюзорную форму мирового господства Пруссии. В 1848 г. произошло ее банкротство.

Через два года после смерти Гегеля тот же Альтенштейн со своим Шульце провели соответствующую работу в области естественных наук, где диктатура гегельянства была бы посмешищем. Тогда в Париже диктатором в этой области был Кювье. В Берлине на такое же место выдвинули молодого уроженца Рейнланда, эклектика, врача и натурфилософа Иоганнеса Мюллера, ученики которого потом почти полностью подчинили немецкую медицину и естествознание позитивизму, пока к 1900 году для всех мыслящих людей не стала явной пустота и бессмысленность этого предприятия, равно как и позитивистская мания величия «Мировых загадок» Геккеля, из которых умственно неполноценная публика сделала религию…

… Болезнь не есть нечто чуждое, враждебное, некогда привнесенное в природу и жизнь, как в истории с грехопадением. Это одно из постоянных свойств и явлений жизни. Хотя ее функция первоначально негативная, после кризиса она снова стимулирует жизнь. Это двигатель жизни, ее испытание, проверка, средство отбора в тех случаях, когда в человеческой жизни сильнее всего проявляются разрыв и дисгармония между природой и историей, между ростом и волей, между причинностью и целью.

Медицинской науки, если посмотреть на нее с исторической точки зрения, не существует. Но она необходима при правильном понимании жизни в ее постоянном напряжении между полюсами естественных инстинктов и исторической судьбы… Это не то, что до сих пор называлось «историей медицины».

Большие, периодически повторяющиеся эпидемии, вызываемые чисто природными причинами, оказывают сильное влияние и на историю народов. Но не обусловлены ли они также исторически? В человеческой жизни никогда нельзя рассматривать независимо друг от друга историческую и природную обусловленность, поэтому не может быть и чисто естественной науки о человеческой жизни и находящейся под ее влиянием среде. К подобным эпидемиям психозам это относится в еще большей степени, чем к эпидемиям: они причинно связаны с историческими судьбами и событиями…

В военные и мирные, хорошие и плохие времена эпидемии можно остановить или победить с помощью политической дисциплины в сферах демографической политики, расового отбора, политической медицины и врачебной деятельности всех видов, ибо болезнь и здоровье в значительной мере зависят от дисциплины и волевой установки, от силы веры, самоутверждения и сопротивления общества и его членов…

…Было ли это чисто природным явлением, когда после страшной эпидемии середины XIV века, «Черной смерти», резко увеличилась плодовитость людей и домашних животных? И что такое «природное явление?» Эпидемии действуют как Судьба, они ставят перед людьми и народами вопрос об их жизненной силе и сопротивляемости, о силе их экзистенциальной воли к самоутверждению и выполнению своей миссии…

Спаситель