Читаем Преодоление идеализма полностью

Духовное движение XIV века, силу которому давала немецкая мистика, кончилось ничем. В отличие от реформации Кальвина и англо-саксонских стран с их революционно-политической направленностью реформация Лютера имела аполитичный характер. Лютера интересовали отдельные души, а не история. Поэтому немецкая реформация застряла на полпути. У нее не было политического вождя, поэтому она не достигла цели. Немецкий идеализм в период между 1750 и 1850 годами также был потусторонним и аполитичным: он искал царство чистого духа, царство идей, гуманности, возвышающееся над плохой действительностью, и представлял собой по своей природе светскую теологию. Гельдерлин в 1800 году призывал немцев к героическим подвигам. Гегель в 1818 году звал молодежь назад, в царство чистого духа, где он может наслаждаться самим собой, когда кругом торжествовала реакция. Слабая сторона немецкого идеализма проявилась в бегстве от реальной истории. Гегель бежал к Абсолютному духу, Гете – к Матери-Природе. Немцы создавали поэзию, философию и музыку, пока другие народы Запада делили между собой Землю.

Теперь для немцев настала пора преодолеть самих себя в героической борьбе и в создании новой действительности.

Идеалистический человек это человек образования, героический человек – человек действия. Идеалистический человек живет в мире чистого духа, героический человек – в борьбе. Немецкий идеализм должен быть преодолен, если мы хотим стать политическим народом. Так уже не раз бывало в немецкой истории: немецкий народ становился способным к революционным действиям только пройдя горнило бедствий, иначе он легко довольствуется одними размышлениями. Героический человек восстает против мира, он верит в себя и не боится смерти. Такими были наши германские предки. Но героический человек не восстает против Бога. Он знает, что для победы нужно еще нечто лежащее далеко за пределами его личных сил и могущее быть даровано даже герою только как дар, как милость. Героем становится только такой человек, которым руководит Судьба. Героический человек гордо противостоит миру, но смиренно склоняется перед Богом с молитвой: «Да будет воля твоя!» Для героя нет идеалистического понятия Провидения, его место занимает темная, кровавая Судьба. Жизненные силы герою придают кровь и земля, а не дух.

Здесь намечается другая линия традиции. Пророками героического человека были Гельдерлин, Ницше, Стефан Георге, Мёллер ван ден Брук. Первыми героями были молодые люди времен мировой войны. Их воспел Эрнст Юнгер в книге «Война и воины». Теперь солдатский, геройский дух одержал победу над духом рационализма и преодоленного идеализма. Мы больше не будем убегать от действительности, а будем ее преобразовывать. Только героические подвиги сделают нас политическим и свободным народом.

Изменение картины мира лучше всего характеризует положение немецкого идеализма между двумя эпохами. Сегодня есть два мировоззренческих направления, которые непримиримо противостоят друг другу: с одной стороны, представители органического мировоззрения, а с другой – певцы героизма. Органическое или целостное мировоззрение ставит целое выше отдельного человека. Но в этом мировоззрении еще сохраняются слабые стороны немецкого идеализма, от которого оно происходит, если считать романтизм особой формой идеализма. И здесь вступает в действие критика со стороны певцов героизма. Идеалистически-органическое мировоззрение надеется на простой рост, на стихийные силы. Оно не признает героических подвигов, творчества, восстания отдельной личности против исторических реалий, в нем нет места для политической революции.

Но и героическое мировоззрение несостоятельно, если оно не указывает смысл подвига. Самим подвигом этот смысл не исчерпывается. Органическое и героическое мировоззрение встречаются сегодня в национальной идее: в народе воплощается и целое, и героизм. Намечается возможность соединить оба течения в новом мировоззрении, которое не будет больше витать в пустом пространстве чистой духовности, избавится от слабых сторон идеализма, уделяя основное внимание действию. Целью станет не образование, а воспитание воли и характера. Это мировоззрение можно назвать органическим, национальным, целостным, героическим, политическим и историческим.

Осью мировоззрения является новая философия истории, основанная на учении о героическом и политическом действии. Наука, искусство, образование получают от этого новые стимулы. Идея героизма заменяет идею гуманизма.

Национальная идея обязательна для всего народа, потому что она служит выражением национальной судьбы.

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека расовой мысли

Политическая антропология
Политическая антропология

Эта книга известного немецкого философа, антрополога и социолога (1871–1907) является одной из лучших классических работ по расовой теории. Написанная 100 лет назад живым доходчивым языком, она до сих пор актуальна, ибо поднимает важные вопросы. Из-за личной неприязни Ленина имя Вольтмана было вымарано из русской культуры, в которой немецкие интеллектуалы находили свою реализацию подчас раньше, чем у себя на родине. Настоящее издание в условиях новой подлинно демократической России исправляет этот досадный пробел. Книга предназначена для антропологов, историков, политологов, психологов, ученых других направлений, студентов, молодежи, а также для семейного чтения.

Людвиг Вольтман

Документальная литература / Культурология / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
Расовая женская красота
Расовая женская красота

Книги известного немецкого антрополога, анатома и врача Карла Штраца (1858–1924) были популярными на рубеже XIX и XX вв. в самых широких слоях читающей публики, ибо посредством изящного стиля он отваживался излагать суть проблем, бывших под запретом во времена целомудренного века. Никогда еще антропологическая и анатомическая информация не подавалась в форме столь занимательного жанра, а расовые различия не обрамлялись таким обилием сопутствующей географической экзотики. Он считал, что сделал значительный шаг к разрешению загадки расы, анализируя в качестве представителей расы не мужчину и женщину вместе, как это обычно делалось доселе, а исключительно женщину, поскольку она представляет род в несравненно более чистой форме. Это совершенно простое бытовое умозаключение проницательного наблюдателя полностью подтверждено сегодня генетическими данными эволюционной теории пола. Умело соединив в своей концепции антропологию, расологию, физиологию, психологию, этику, эстетику и эволюционную теорию, Карл Штрац красивым и живописным языком хорошего литератора попытался ответить на вопрос, что же такое «раса». Книга актуальна и сегодня, через сто лет после ее выхода в свет, благодаря уникальной наблюдательности рассказчика — ученого и галантного кавалера, умеющего в подкупающей занимательной манере излагать самые тонкие и сложные нюансы расовых различий. Знание о женщине и ее расовых формах подразумевает большую меру мужской силы и ответственности за качество своего потомства, производимого от тех или иных форм.Для широкого круга читателей, интересующихся будущим своих потомков, а также антропологов, физиологов, психологов, художников, криминалистов и др.

Карл Штрац

Научная литература / Прочая научная литература / Образование и наука

Похожие книги

История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных
История математики. От счетных палочек до бессчетных вселенных

Эта книга, по словам самого автора, — «путешествие во времени от вавилонских "шестидесятников" до фракталов и размытой логики». Таких «от… и до…» в «Истории математики» много. От загадочных счетных палочек первобытных людей до первого «калькулятора» — абака. От древневавилонской системы счисления до первых практических карт. От древнегреческих астрономов до живописцев Средневековья. От иллюстрированных средневековых трактатов до «математического» сюрреализма двадцатого века…Но книга рассказывает не только об истории науки. Читатель узнает немало интересного о взлетах и падениях древних цивилизаций, о современной астрономии, об искусстве шифрования и уловках взломщиков кодов, о военной стратегии, навигации и, конечно же, о современном искусстве, непременно включающем в себя компьютерную графику и непостижимые фрактальные узоры.

Ричард Манкевич

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Математика / Научпоп / Образование и наука / Документальное