Преодолевая барьеры (СИ)

Будильник в телефоне, казалось, прозвонил через пару секунд после того, как Немов заснул. Но открыв глаза, Глеб Васильевич убедился, что уже девять. В номере было холодно, индивидуальной системы отопления артист не нашел, зато обнаружилась чуть теплая батарея. Кутаясь в халат, Немов подошел к окну. Если у этой, с позволения сказать, гостиницы и были достоинства, то заключались они только в виде на Волгу из окон номеров. Правда, сейчас Волга была покрыта льдом, но зрелище все равно завораживало.

На завтрак в номер рассчитывать не стоило, пришлось одеваться и идти в ресторан гостиницы, где обнаружился Троянов, вяло ковыряющий ложкой в тарелке с чем-то белым.

- Доброе утро. Что дают? – Глеб Васильевич устроился за тем же столиком.

- Ничего в нем доброго, - мрачно отозвался директор. – Дают манную кашу, будешь?

- Чего?! Слав, а нельзя что-нибудь заказать? Мы вроде не бедствуем, можем себе позволить хотя бы яичницу с беконом? Я бы и от кофе не отказался.

- Угу. Кофе есть, растворимый, из баночки. Слово «бекон» тут не знают, можешь даже не пугать им официанта. И самое интересное, что ничего заказать нельзя, они по меню только вечером работают. А утром вот, каша и какао. С пенками…

Немова передернуло.

- Так может, поищем кафе поблизости?

- Ну выгляни в окно. Много кафе поблизости видишь? Похоже, Глеб Васильевич, машина времени существует, и ею был наш самолет. У меня стойкое ощущение, что мы вернулись в СССР.

- Похоже, - согласился Глеб Васильевич, принимаясь за кашу. - Есть можно. Поверь мне на слово, Ирмина запеканка с брокколи гораздо хуже. Что у нас сегодня?

- Все, что хочешь. Эфир на радио, встреча с местной прессой, получение удостоверения доверенного лица, и апофеозом всему концерт. В зале администрация и бюджетники, все по пригласительным. Агитировать нельзя, но ты же понимаешь, для чего тебя сюда позвали. Потом банкет у мэра.

- Опять?!

- А теперь каждый вечер будет. У них так положено. Вроде как честь гостю оказывают.

- Нет, Слав, придумай что хочешь, я сегодня собираюсь выспаться. Пусть мне честь подушка оказывает. А завтра что?

- Завтра ездим по избирательным участкам, а ночью празднуем победу.

- Ну тогда тем более сегодня ночью я сплю.

- Понял.

За что Глеб Васильевич любил Троянова, так это за умение отстаивать интересы своего артиста. От вечернего банкета удалось отмахаться, зато день выдался более чем насыщенный. Перед концертом, пока проверяли звук, Глеб Васильевич улучил момент и набрал Ирму. Вчерашний инцидент все еще беспокоил его, Немов чувствовал себя виноватым и старался проявить внимание к супруге.

- Ирмочка, добрый день. Чем занимаешься?

- Шью, вышиваю, живу в свое удовольствие, - съязвила Ирма. – Как у тебя?

- Сижу в неотапливаемой гримерке, жду начала концерта, думаю над тем, что нельзя так любить деньги, - в тон отозвался Глеб Васильевич. – Вчера был на банкете у местной администрации, подарили двух сазанов по десять килограмм. Домой везти?

- Если за неделю с ними ничего не случится, то вези.

Поговорив с женой еще несколько минут, Глеб Васильевич отложил телефон. Странно, с Ирмой вроде бы все наладилось, к супруге вернулась способность иронизировать, вполне мирно пообщались. Но тревожное ощущение, что что-то не так, Глеба не покидало. Может быть, позвонить Нику? Он наверняка уже получил его сообщение, но ни один автоответчик не заменит живого разговора. Мальчишка ответил почти сразу. В трубке слышался какой-то шум.

- Привет. Чем занимаешься?

- Здравствуй, родной. Да так, катаюсь по Москве.

- Зачем?

- Кое-какие дела, - уклончиво отозвался Ник, но тут же спохватился. – В автосервис ездил, что-то моя Бэха начала коники выкидывать.

- Ты получил мое сообщение?

- Да. Как там Астрахань поживает?

- Отвратительно, - усмехнулся Немов. – Ты бывал в славной столице прикаспийских государств?

- Нет, не имел чести. Тебя хоть нормально разместили? Где остановился?

- Ник, тут вариантов немного. Одна гостиница Лотос для всех, будь ты командировочный или гастролер.

- Понятно. Ну что ж, держись, Глебушка. Ты долго еще там проторчишь?

- Я же сказал, четыре дня. Вчера и сегодня агитируем, завтра наблюдаем за ходом голосования и отмечаем победу, послезавтра домой. К вечеру буду у тебя.

- Очень рад. Любимый, ты прости, мне тут какой-то Гарри Поттер в погонах полосатой палочкой машет. Наверное, стоит остановиться и выяснить, какого Мерлина ему от меня надо.

- Наверное, - хмыкнул Немов. – Нарушать не нужно. Я вечером позвоню.

Глеб прошелся по гримерке. Тревога не утихла, наоборот усилилась. Значит, он беспокоится из-за Ника. Но все ведь хорошо? Да, им нужно поговорить, но в этом нет ничего страшного.

Вскоре Глеба Васильевича позвали на сцену, оторвав от мрачных мыслей.

Концерт был на редкость тяжелым. Публика совершенно не живая. Такое ощущение, что сам по себе Немов был им не нужен – хлопали неохотно, никто не подпевал, несмотря на призывы артиста, цветов не дарили. Как будто повинность отрабатывали, сидя на концерте. Так что к финальной песне Глеб Васильевич чувствовал себя выжатым лимоном.