Преодолевая конец света

– Гуань, да какие там деньги, чуть-чуть, мне ещё далеко до богача, – сказал Чен, – глядя на Гуаня. – У меня не зверский аппетит, да и возраст не щадит людей.

– Уже больше ста миллионов юаней? – спросил Гуань, заглянув прямо в глаза.

– Нет, ты что! Около десяти миллионов, – сказал Чен, обратив внимание на официантку, которая наливала чай.

– Очень скромно! – посмеялся Гуань. – У нас в нашем маленьком городе в два миллиона человек ушёл один миллион экземпляров этой книги, одна книга – один юань, сразу заработал один миллион, а если навар с одной книги – десять юаней, то ты заработал десять миллионов!

Услышав эти слова, Сюеи Чен испугался тому, насколько тщательно люди следят за его жизнью, знают всё в деталях. Им понадобилась всего одна минута, чтобы разложить его богатство по частям.

– Да кто так считает? Миллион экземпляров? Тогда бы я уже побил мировой рекорд, ха-ха, брат, если в целой стране смогут продать миллион книг – это уже считается успехом! Ты только начнёшь торговать, сразу найдутся люди, которые будут выпускать пиратские версии твоей книги, ха-ха! – сказал Чен.

– Мастер Гуань, я выпью за тебя, – подошёл к нему Бай Бяу.

Чен понял, что имел в виду Гуань, но он не хотел продолжать разговор, просто ему вдруг стало грустно. Во времена культурной революции «красная гвардия» произвела обыск в доме Гуаня, конфисковала вещи, принадлежавшие его семье. «Гвардия» выставила их на улицу на всеобщее обозрение, чтобы показать роскошь: антикварные вещи, старинные монеты, сто табакерок. После этого его семья обеднела, в прошлом году ему нужны были деньги для оплаты учёбы сына, он искал, у кого бы занять.

Пэн потихоньку сказал, что у жены Гуаня рак молочной железы.

Сегодня Гуань сможет или нет… Да без разницы! Сегодня надо пить до опьянения.

Чен выпил залпом стакан.

Чен звонил в дверной звонок уже глубокой ночью, он знал, что сегодня 17 августа 1997 года.

Он столько лет уже ездил домой, а ключей от двери у него не было.

Ему было беспокойно на душе, он топнул ногой, на земле была какая-то неровность. Он шёл по тёмному коридору, пахло кислятиной, наверняка, протухли чьи-то соленья.

Он опять нажал на звонок, которому уже было двадцать лет, за толстой дверью послышались шаги, он услышал звук открывающейся внутренней деревянной двери. Чен увидел полное лицо, прижавшееся к дверному глазку, он испытал отвращение, в то же время и страх.

– Кто там? – Чен пришёл в раздражение от того, что спрашивали об очевидном и сердито фыркнул.

Железная дверь открылась, он увидел силуэт жирного, в складках, человека.

Странно, всего, что он себе представлял, не произошло. Сын не издал возгласа, не стал висеть у отца на шее, словно качаясь на качелях. Нос заполнил запах канализации, такая старая квартира! Сюеи Чена мучила совесть, но недолго.

Только Чен хотел открыть дверь в комнату сына, на кухне раздался звук падающих предметов, а вслед за ним кашель.

– Сволочь! Бесчеловечный!

Услышав крик, Сюеи Чен изумлённо стоял в узком коридоре. Жена вела себя необычайно грубо, она ещё никогда не была такой злой. «Деньги, конечно, это всё деньги. Она обнаружила, что я взял её вклад в сто тысяч юаней, но у неё на карте ещё есть больше трёх миллионов юаней. Восполнила бы, и всё!» Он захохотал.

Этот смех был для него смертоносным, но Сюеи Чен только потом понял это.

– Эй! – вдруг пронзительно заорала Ятсин Ван, от этого звука у Чена волосы встали дыбом.

– Эй! – Этот крик ещё больше его напугал, он весь покрылся потом. Ему казалось, он сейчас резко последует этому звуку, этот голос имел притягательную силу, не позволяющую сопротивляться. Он резко пришёл в себя, сам испугался того, насколько он хотел подойти к этому звуку. Интересно, что подумают соседи, услышав этот крик?

Он, словно сумасшедший, побежал на кухню, двумя руками обнял тянущую себя за волосы жену, он хотел её успокоить, а потом рассказать, всё как есть, вернуть ей деньги, обсудить учёбу сына за границей. Вдруг жена вырвалась, Сюеи Чен скорее закрыл её рот рукой.

Когда они разомкнулись, Чен нечаянно уронил что-то с раковины.

– Па!

Услышав родной голос, Чен растрогался в глубине души. Это было его сокровище, его надежда, он даже протрезвел. Эх, как могло такое произойти? Ни в коем случае нельзя пугать сына!

– Папа, тебе не следует бить маму! Умоляю! – орал сын, стоя позади отца.

– Малыш И, малыш И, – он повернул голову и увидел нежное испуганное лицо. – Малыш… И, – протрезвев, он начал заикаться, ему очень хотелось выпить ещё, чтобы оживить язык. – Малыш И, ты что не спишь? – он сделал вид, как будто ничего не произошло, но алкоголь скривил его физиономию.

– Па, пощади маму! – кричал сын, держась за дверную раму.

– Пощади, что значит пощади? – Чен сильно удивился. – Что я-то? Я ничего не сделал! У меня в кошельке три миллиона юаней, я хочу, чтобы вы хорошо жили.

Он знал, что это всего лишь недоразумение, оно скоро закончится, да, точно! Подарок от Бай Бяу! Он правой рукой достал из сумки красивый нож, левой рукой снял ножны, появился красивый блеск от ножа.

– Папа, не убивай маму, умоляю тебя!