Препятствие как путь

Ситуацию, когда ничего нельзя сделать, стоики использовали как важный опыт: часто не удается управлять ожиданиями. Иногда единственный ответ на «что, если…» таков: «Будет трудно, но мы справимся».

Вашим миром управляют внешние факторы. Обещания не выполняются. Вы не всегда получаете то, что заработали, что вам по праву причитается. Не все так гладко и чисто, как в кейсах, которые предлагают в бизнес-школах. Будьте готовы к этому. Нужно идти на компромисс с окружающим миром.

Мы зависим от других людей. Не на каждого можно положиться, как на самого себя (хотя, положа руку на сердце, иногда именно мы являемся худшими врагами самим себе). А это означает, что люди будут совершать ошибки и ломать ваши планы — не всегда, но часто.

Если это удивляет вас каждый раз, то вы не просто станете попадать в беду — вам будет гораздо труднее принять ситуацию и совершить попытку номер два, три, четыре и так далее. Единственное, что можно уверенно гарантировать, — дела пойдут не так. Единственное, что мы можем сделать для смягчения такой ситуации, — предвидеть ее. Поскольку переменные, находящиеся полностью под нашим контролем, — мы сами.

Здравый смысл предлагает нам мудрость:

Опасайся затишья перед бурей.

Надейся на лучшее, готовься к худшему.

Худшее еще впереди.

Перед тем, как станет лучше, будет хуже.

Возможно, вас назовут пессимистом. Вас это трогает? Гораздо лучше выглядеть пессимистом, чем быть застигнутым врасплох. Лучше заранее поразмыслить над тем, что может случиться, нащупать слабые места в своих планах, чтобы правильно воспринять неизбежные неудачи, надлежащим образом на них отреагировать или просто перетерпеть.

Мы довольно легко думаем о грядущих неудачах, когда не боимся их последствий. Мы заранее готовы к беде, когда другие люди не готовы. В таком случае неудача — наш шанс наверстать упущенное. Мы подобны бегунам, которые тренировались на пересеченной местности, — теперь они могут победить спортсменов, которые ожидают, что дистанция проложена по равнине. Конечно же, предвидение не упрощает сложности каким-то волшебным образом. Но мы готовы к реальным трудностям.

В результате своего предвидения мы представляем себе диапазон потенциальных результатов и осознаем, что не все они хороши. Но мы можем приспособиться к любым из них. Мы понимаем, что, возможно, все пойдет плохо. И готовы вернуться к выполнению текущей задачи.

Вы знаете, что хотите выполнить какую-то задачу, и ради этого подключаете время, деньги и связи. Худшее, что может случиться: что-то пойдет плохо и застанет вас врасплох. Почему? Потому что внезапная неудача обескураживает и причиняет боль. Но человек, который заранее просчитал, что могло бы пойти неправильно, не будет застигнут врасплох. Того, кто готов разочароваться, нельзя сильно разочаровать — у него есть сила пережить это. Он вряд ли будет обескуражен, уклонится от стоящей перед ним задачи или сделает ошибку.

Лучше создания вещей в своем воображении только их создание в реальной жизни. Конечно, фантазировать куда веселее, чем разрушать иллюзии. Но какой цели это служит? Только настраивает вас на разочарование. Химеры словно бинты: они доставляют боль, только когда их отрывают.

С помощью предвидения мы получаем время на выстраивание защиты или даже предотвращение беды. Мы готовы уклониться от курса, потому что продумали маршрут отступления. Мы готовы сопротивляться крушению, если дела пойдут не так, как планировалось. Имея предвидение, мы можем выдержать всё.

Мы равно готовы к успеху и неудаче.

ИСКУССТВО УСТУПАТЬ

Желающего судьба ведет, нежелающего тащит.

Клеанф, греческий философ-стоик

Томас Джефферсон, один из авторов американской Декларации независимости, был спокойным, задумчивым и замкнутым человеком и, как теперь предполагают, имел дефект речи. Во всяком случае, по сравнению с современниками, выдающимися мастерами слова американцем Патриком Генри, британцами Джоном Уэсли, Эдмундом Бёрком, он был ужасно плохим оратором. Однако Джефферсон отдал свое сердце политике и поэтому был вынужден решать — либо учиться говорить красиво, либо смириться.

Он предпочел последнее, а энергию направил на создание письменных текстов. Здесь он нашел призвание. Он обнаружил, что может ясно выражать мысли. К Джефферсону обратились для написания Декларации независимости, он создал один из самых важных документов в истории и стал одним из отцов-основателей США — так называют группу людей, сыгравших ключевую роль в становлении американской государственности.

Джефферсон не был оратором, но признавал, что пишет лучше, чем говорит, и действовал соответствующим образом. То же справедливо и для Томаса Эдисона, создателя фонографа, — он был практически полностью глухим, но большинство людей об этом не подозревали. Или слепая и глухая Хелен Келлер — писательница, лектор и политическая активистка. Принятие своих недостатков вместо раздражения позволили им развить другие чувства, позволявшие адаптироваться к реальности.