Преподавательница

Я прижалась щекой к горячей коже плеча, погладив спину мужчины. Он поднял мою руку, в которой все еще была рамка с фотографией, и бережно переложив ее на постель, прижался губами к моей ладони. Это было так нежно, и так интимно. Я погладила Германа по голове, одновременно жалея его, и восторгаясь им.

Я была на миллиметр близка к тому, чтобы прижаться губами к шее мужчины, склоненной надо моей рукой. Выдать себя? Признаться, что он чертовски сильно нравится…?

Глава 21

Меня интриговал один вопрос: нравлюсь ли ему нравлюсь? Почему он не использовал шанс тогда, после корпоратива? Хотя, тогда мы были едва знакомы. Наверное, он все же относится к той категории мужчин, которых не прельщают случайные связи: они хотят только тех, в ком нашли те черты, которые им импонируют. Я вычитала в какой-то книге, что такой тип называется «интеллектуальными самцами». Согласна, название идиотское, но суть передана верно: их возбуждает совокупность интеллекта с физической красотой. При этом первое без второго их тоже устроит, а вот второе без первого для них — пустышка.

Мужчина встал, потянул меня за руку. Я поднялась следом за ним, и мы перешли в гостиную, где Артем что-то шептал Оле, а она довольно улыбалась. Вино, как обычно, было красным сухим, пицца, как обычно, была изумительно вкусной, близость Германа, как обычно, волнующей.

Как же приятно общаться с такими мужчинами! Эрудиция, ум, чувство юмора, интеллигентность. Но теперь я по-другому смотрела на них. Они оба пережили такую трагедию, побывав в сверх экстремальной ситуации, смогли ее пережить, сохранить в себе искренность, веру в людей, желание помогать. Интересно, Ольга знает? Рассказал ли ей Артем?

Время пролетело абсолютно незаметно, Оля стала собираться домой: ей с утра вести своих учеников на областные соревнования по плаванию. Артем, естественно, собрался проводить ее. Я посмотрела на Германа, он отрицательно покачал головой, в знак того, чтобы я осталась. Пара быстро покинула нас, и мы продолжили пить вино. Мне было очень легко в обществе Германа, разговор скакал от одной темы к другой. Наконец я не выдержала, и спросила то, что волновало меня весь вечер.

— И давно вы знаете о всех этих жалобах?

— В тот же день узнал, когда все это началось.

— И вы мне не сказали, что в курсе?

— А зачем? Я на тот момент не успел ничего сделать, только начал заниматься этой проблемой. Решил, что сначала обезопасить вас от увольнения, потом поговорить с вами об этих конфликтах.

— У меня нет с ними никакого конфликта. Я просто делаю свою

работу.

— Я знаю. Я внимательно изучил все докладные, жалобы, обращения этого…. — Герман подбирал слово. — Этого депутата. Очевидно, что вы правы.

Я удивленно посмотрела на него. Он кивнул.

— Всем очевидно, что вы правы. Но здесь, в провинции, каждый, кто занимает какое-то место в гос. службе, считает себя неприкосновенным. Мне очень не понравилась сложившаяся ситуация. И я видел один выход: строго регламентировать весь процесс сдачи экзаменов. Вы — удивительный человек, — подытожил Герман. — И сами пострадали от своей доброты. Ваша принципиальность спасет российскую систему высшего образования. А теперь давайте о чем-нибудь другом, а то у вас такой вид…. Слишком взволнованный.

— Хор-рошо… — с запинкой начала я. — Хотела спросить. Вы учите

хинди?

— Начал. Недавно. — Неопределенно ответил мужчина.

— Едете в Индию? — вспомнила я свою мотивацию для обучения этому языку.

— Нет. Там я уже был, и английского вполне хватило. Я читал ваше личное дело…. - я округлила глаза. — Да-да, я воспользовался служебным положением, и взял из архива ваше дело.

— И когда это было?

— Еще до нового года.

— Да? — протянула я. — И зачем?

— Потому что вы мне понравились.

Я покашляла. И начала возмущенно:

— Когда это, интересно, я вам понравилась? Когда вы меня до ночи держали на кафедре с этими бумажками, или когда поехали ко мне домой, но сексом заниматься отказались?

— А вы думаете, вы так просто оставались почти каждый день, хотя дежурство распространяется на всех сотрудников кафедры?

— Вы такой хитрый лис, — протянула я.

— Ну да, пришлось убедить вашу зав. кафа, что вы оказываете неоценимую помощь комиссии, — с улыбкой произнес Герман. — Она долго сопротивлялась, ссылаясь на вашу занятость. Но я настоятельно просил, — я ошарашено покачала головой. — Да, на что только не пойдешь ради понравившейся женщины….

Я перебила его:

— А какого черта вы тогда от секса отказались, раз хотели?