Преподобные Лонгин и Христофор Коряжемские и их жизнеописание

В 1871 году 18 июня, в 10 часов вечера, две из пяти глав Благовещенской церкви, с немалою частью свода провалились, причем кирпичом и мусором гробницу преподобного завалило на три аршина с половиною. К счастью, не только гробница и находившаяся на ней пелена с изображением преподобного, крест черного дерева, принесенный им из Павлова монастыря и Евангелие, употреблявшееся при совершении молебнов преподобному, нисколько не повредилось, но даже остался целым стоявший на гробнице стеклянный футляр, покрывавший резное изображение главы св. Иоанна Крестителя, между тем как все прочее, находившееся в церкви и алтаре, было разбито в мелкие щепы. Какой урок, какое сильное обличение современному неверию, отвергающему чудесное и старающемуся объяснить все силами природы! Событие случилось так недавно и так много имеет еще живых свидетелей, что и самый упорный скептик не осмелится назвать его легендою и невольно должен признать в нем перст Божий (Исх. 8, 19). По случаю разобрания ветхой Благовещенской церкви, рака преп. Лонгина 18 марта 1872 года была перенесена в теплую Спасскую церковь и поставлена близ северной стены ее, за левым клиросом. Служба преп. Лонгину составлена в половине XVII века Александром, епископом Вятским и Великопермским.

Преподобный Христофор Коряжемский

В 1537 году, когда преп. Лонгин поселился при устье речки Коряжемы и стал принимать к себе учеников, желавших разделять с ним пустынные труды, блаженный Христофор был одним из первых его постриженников и сподвижников. Не дошло до нас никаких сведений о том, откуда он был родом, какого звания и в каком возрасте пришел в пустыню; но, принимая во внимание то, что он пришел к преп. Лонгину вскоре после его прибытия на Коряжему, о чем не могли знать жители дальних мест, надобно полагать, что он родом был или из Сольвычегодска, или из ближайших его окрестностей. То, что пришел он к Лонгину, не имевшему ничего, терпевшему скудость в питании и пустынные лишения, говорит о том, что пришел он с твердой решимостью посвятить себя на службу Единому Богу, что отрекся он в душе от всего земного и суетного. Преподобный Лонгин понял и оценил эту твердую решимость, он постриг и приблизил к себе новоначального инока, стараясь передать ему все опыты и наблюдения своей долголетней подвижнической жизни. Преподобный желал, чтобы его ученик не по имени только был Христофором, но, по правилу иноческому, постоянно имея на устах спасительное имя Иисуса, соделал и сердце свое жилищем Христа Спасителя. Не напрасны были старания старца. Наставления преподобного падали на добрую землю, ученик старался во всем подражать своему учителю, возрастая и укрепляясь в духовной жизни. В первые годы, по устроении монастыря, подвижники во всем ощущали недостаток и часто не имели самого необходимого. Когда в таких случаях преподобный замечал, что Христофор начинает смущаться и сетовать, то, утешая его, говорил, что иноку не сетовать, а радоваться тому надобно, как дару небесному и знамению любви Божией; что благодушное терпение скорбей и лишений делает инока общником страстей Христовых, уподобляет святым угодникам и отличает любимцев Божиих от людей, преданных миру; что первые живут в скорбях и нужде, а последние наслаждаются довольством и счастием. «И сего ради с радостию подобает нам шествовати путем сим. Прежде скорби, якоже кто странен человек молится Богу; внегда же внидет во искушение любви Его ради, тогда якоже кто должника имеяй Бога, яко искренний друг вменяется от Бога».