Преподобные старцы Оптиной Пустыни

От этого радостного впечатления будущего канадского миссионера архимандрита Амвросия (Коновалова), веет свежестью полевых цветов, солнцем, юностью и жизнерадостностью. Таков и духовный облик великого оптинского подвижника старца Анатолия, по прозванию «младшего», в отличие от скитоначальника Анатолия «старшего» Зерцалова.

Прот. Сергей Четвериков в своей книге об Оптиной Пустыни, пишет о старце Анатолии: «Мне пришлось быть у него в 1905 году в его маленькой, тесной келлии в глубине скита. Рядом с ним, в другой келлии, помещался о. Нектарий. Мы сидели втроем, за самоваром, у о. Анатолия. Небольшого роста, немного сгорбленный, с чрезвычайно быстрой речью, увлекающийся, любвеобильный, о. Анатолий уже тогда оставил во мне неизгладимое впечатление.

Шесть лет спустя я снова увидел о. Анатолия уже в сане иеромонаха. Он жил уже не в скиту, а в монастыре, при церкви «Владимирской» иконы Божией Матери, и пользовался уже большой известностью, как общепризнанный старец. Около него создалась та особенная духовная атмосфера любви и почитания, которая окружает истинных старцев и в которой нет ни ханжества, ни истеричности. О. Анатолий и по своему внешнему согбенному виду, и по своей манере выходит к народу в черной полумантии, и по своему стремительному, радостнолюбовному и смиренному обращению с людьми, напоминал преп. Серафима Саровского. Обращала на себя внимание его особенная, благоговейная манера благословлять, с удержанием некоторое время благословляющей руки около чела благословляемого. В нем ясно чувствовались дух и сила первых Оптинских старцев. С каждым годом возрастала его слава и умножалось число посетителей».

«Возле келлии Анатолия толпился народ, — описывает князь Н. Д. Жевахов, посетивший Оптину Пустынь почти накануне революции в связи со своим назначением товарищем обер-прокурора Св. Синода, — там были преимущественно крестьяне, прибывшие из окрестных сел и соседних губерний. Они привели с собой своих больных и искалеченных детей и жаловались, что потратили без пользы много денег на лечение... Одна надежда на батюшку Анатолия, что вымолит у Господа здравие неповинныма.

С болью в сердце смотрел я на этих действительно неповинных, несчастных детей, с запущенными болезнями, горбатых, искалеченных, слепых... Все они были жертвами недосмотра родительского, все они росли без присмотра со стороны старших, являлись живым укором темноте, косности и невежеству деревни... В некотором отдалении от них стояла другая группа крестьян, человек восемнадцать, с зажженными свечами в руках. Они ждали «собороваться» и были одеты по праздничному. Я был несколько удивлен, видя перед собой молодых и здоровых людей, и искал среди них больного. Но больных не было: все оказались здоровыми. Только позднее я узнал, что в Оптину ходили собороваться совершенно здоровые физически, но больные духом люди, придавленные горем, житейскими невзгодами, страдающие запоем... Глядя на эту массу верующего народа, я видел в ней одновременно сочетание грубого невежества и темноты с глубочайшей мудростью. Эти темные люди знали, где истинный врач душ и телес: они тянулись в монастырь, как в духовную лечебницу и никогда их вера не посрамляла их: всегда они возвращались возрожденными, обновленными, закаленными молитвой и беседами со старцами.

Вдруг толпа заволновалась; все бросились к дверям келлии. У порога показался о. Анатолий. Маленький, сгорбленный старичок, с удивительно юным лицом, чистыми, ясными, детскими глазами, о. Анатолий чрезвычайно располагал к себе. Я давно уже знал батюшку и любил его. Он был воплощением любви, отличался удивительным смирением и кротостью, и беседы с ним буквально возрождали человека. Казалось, не было вопроса, который бы о. Анатолий не разрешил; не было положения, из которого этот старец Божий не вывел своею опытною рукою заблудившихся в дебрях жизни, запутавшихся в сетях сатанинских... Это был воистину старец — великий учитель жизни. При виде о. Анатолия толпа бросилась к нему за благословением, и старец медленно, протискиваясь сквозь толпу народа, направился к крестьянам, ожидавшим соборования, и приступил к Таинству елеосвящения».

* * *

Последние годы старец жил недалеко от церкви, почти напротив, в ограде монастырской. Много народу ходило к нему. Преп. Нектарий, живший в скиту, завидит народ издалека и спрашивает: «Вы к кому?», а сам ведет к старцу Анатолию.

Смятенье в народе, вызванное революционным безбожием, устремляло верующих к старцам за духовной поддержкой.