Преподобный Александр Свирский

Поиском мощей преподобного занялась инокиня Леонида (Сафонова). Матушка Леонида (Сафонова) после окончания Ленинградского государственного университета на протяжении 30 лет занималась исследовательской работой в области биологии клеток и тканей человеческого организма, работала в НИИ имени Пастера. Автор более 60 научных работ, кандидат биологических наук, она поменяла научное поприще на монастырь за полгода до защиты докторской диссертации. Ее свидетельства потому научно достоверны и особенно убедительны.

Из рассказа инокини Леониды (Сафоновой):

«Когда в начале июля 1997 года в возобновляющийся монастырь Александра Свирского пришли первые монахи — игумен и три насельника — то вскоре получили письмо за подписью валаамских монахов, в котором было всего несколько строк: «Как только официально откроют монастырь Александра Свирского — сразу Господом будут возвращены мощи святого». После дня преставления Александра Свирского — 12 сентября, когда замироточила его аналойная икона, специально написанная к этому празднику, наместник монастыря, отец Лукиан, сказал мне:

— Матушка, вам нужно будет поработать в архиве, поискать мощи преподобного Александра.

В тот момент трудно было даже представить себе масштаб поиска! Ведь все, что можно было сделать для сокрытия памяти святого старца, — сделано»…

«С благословения митрополита Санкт-Петербургского и Ладожского Владимира я начала поиск святых мощей — по многим архивам Санкт-Петербурга и Москвы, тщательно изучая описи фондов и документы в хранилищах ЦГАСПб, ЦГАЛИ, архиве ЛОИИ РАН, архиве АИ МК, фотоархиве Санкт-Петербурга, архиве РАН, Госархиве РФ, архиве ВМА, архиве СМ-ЭС, музее антропологии и этнографии, во многих библиотечных архивах. Особая сложность была в том, что основная часть документов в ходе кампании по ликвидации, фальсификации и дискредитации мощей святых была утрачена или намеренно уничтожена…

В ходе поиска открылась фальсификационная политика ЧК по отношению к мощам преподобного Александра Свирского. Изучая материалы «ликвидационной комиссии», где были описаны изъятые мощи 63-х святых, я натолкнулась на термин «восковая кукла» по отношению к мощам Александра Свирского. Это и понятно — иначе написать не могли, это бы расходилось с публикациями партийной прессы. Сопоставление с этим документом различных вариантов (по меньшей мере, еще четырех) описания вида мощей святого Александра, сфальсифицированных чекистами, позволило сделать вывод: мощи святого — те, которые соответствуют их древнему описанию, времени первого обретения мощей в 1641 году, — остались целыми и нерушимыми. Именно для того, чтобы скрыть это, была пущена в ход намеренная ложь.

Поиск длился несколько месяцев и продолжился даже тогда, когда мощи уже лежали на столе экспертов. Надо было все еще и еще раз проверить и «добыть» неопровержимые доказательства истинности мощей, чтобы разбить ту ложь, которая стала сгущаться вокруг мощей…

Пришлось перелопатить тысячи документов. Отпали предположения о пребывании мощей преподобного Александра Свирского в Казанском или в Исаакиевском соборах, ставших после революции музеями, в филиале Института истории Академии наук, в Музее истории религии, который называли «кладбищем мощей»…

Ничего не дал поиск и в Музее антропологии и этнографии (теперь Кунсткамера РАН), и в Археологической комиссии (теперь Академия истории материальной культуры). Были такие моменты, когда казалось, что мощи не найти. И хотя отчаяния не было, наваливались сильная усталость и грусть. И в этот момент приходил какой-то материал, направляющий мысль по другому руслу, появлялась неожиданная догадка».

Поиск в различных архивах привел инокиню Леониду в ВМА — Военно-медицинскую академию, в музей при кафедре нормальной анатомии — самый старый из медицинских музеев (ему около 150 лет). В нем было более 10000 анатомических препаратов, так что мощи туда спокойно бы влились, не привлекая ничьего внимания. Это было лучшее место для их сокрытия, тем более вероятное, что после отказа Наркомпросвета взять мощи, они находились в распоряжении Наркомздрава. Еще одно подтверждение тому — хранящийся в архиве ЦГА документ из Комиссариата здравоохранения от 18.02.1919 года, свидетельствующий о том, что мощи проходили экспертизу в судебно-медицинском подотделе при Обуховской больнице, которая с 1914 года работала в режиме военного госпиталя.

Рассказывает инокиня Леонида (Сафонова):

«Я знала, что в Военно-медицинской академии прежде существовала такая система — поступающий на работу подписывал документ о неразглашении информации. Поэтому мне, как человеку «с улицы», на вопрос: есть ли у вас мощи или даже просто мумифицированное тело — никто бы не ответил.

Тогда знакомый профессор, который работал в ВМА, поговорил с начальником кафедры, а затем с заведующей музеем доцентом М. В. Твардовской, спросил, есть ли в музее мумифицированные тела. Твардовская не ответила утвердительно, а переспросила.

— Кто этим интересуется?

Узнав, что монастырь интересуется мощами преподобного Александра Свирского, М. В. Твардовская ответила: