Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

Что сказать об этом не дошедшем до нас источнике и его достоверности? Прежде всего, несколько слов о его первоначальном виде. Оно наполовину состояло из биографических сведений о преп. Максиме (3–4, 7–8, 26–28, 30–37), наполовину заполнено было похвалами литературным трудам преп. Максима. Автором Compendium Vindobonense, можно думать, к нему были сделаны прибавки. Например, возможно, что им добавлены упоминание об Авазгии (ст. 31) и о крещении неверных (ст. 32), равно как проблематическое определение (ст. 33) времени пребывания преп. Максима в Лазике (см. выше). И библиографическая часть похвального слова не осталась без некоторых дополнений. В Compendium Vindobonense, ст. 12–18, resp. в похвальном слове, упоминаются следующие творения преп. Максима: «Вопросоответы к Фалассию» (толкования на Ветхий и Новый Завет, ст. 14), толкования на Дионисия и Григория (ст. 15), «Мистагогия» (ст. 16), главы аскетические (Cap. de charitate, Cap. theol.) и письма догматико-полемические и аскетические (ст. 17-18). Говоря о «толкованиях на свв. Дионисия и Григория», автор дает как бы в скобках пояснительные вводные замечания о содержании трудов каждого св. отца. Если не считаться с этими вводными замечаниями, то под «толкованиями» нужно будет разуметь сочинение Ad Thomam: Περὶ διαφόρων ἀπόρων τῶν ἁγίων Διονυσίου καὶ Γρηνορίου, сохранившееся в рукописях в непрерывной связи с Ambigua (толкование на Григория Богослова) [2983] и содержащее толкование некоторых мест из творений этих отцов (из Дионисия — только Ер. 4). Сочинение это дошло до нас большей частью в таких кодексах, в коих дошли и другие вышеперечисленные творения (например, cod. Taurin. 25 X в., Coislin. 90 XII в.). Но если обратить внимание на вводные замечания автора о толкованиях на Дионисия Ареопагита, и именно на его небесную и церковную иерархию и богословие, то придется признать, что в данном случае речь идет о схолиях на Дионисия Ареопагита и об Ambigua. Но дело в том, что схолии Иоанна Скифопольского на Дионисия Ареопагита сравнительно поздно стали усвоять преп. Максиму (Paris. 934 XI в., 440 XII в.); [2984] притом они лишь иногда (Paris. 438 от 992 г.; Paris. 934 XI в.) встречаются в связи с «Мистагогией» преп. Максима, большей же частью в рукописном предании существуют обособленно, как Ареопагитские сборники, и никогда не входят в сборники Максимовские. Поэтому приходится допустить одно из двух: или вводные замечания, вставленные в похвальное слово, относительно толкований на Дионисия и Григория, покоятся на действительных данных рукописного предания, и в таком случае написаны не ранее XI в, или эти замечания составляют плод домысла автора похвального слова и вставлены им в использованный им список сочинений преп. Максима. Первое вряд ли допустимо, ибо даже Βίος, зависящий от Compendium Vindobonense, нельзя отодвигать далее конца X в. Второе же тем более возможно, что с пропуском этих замечаний, имеющих явно вставочный характер, получается именно заглавие Ad Thomam. (ср.: «Материалы», с. 5₁₉: θεοφόρων ἀνδρῶν Διονυσίου и ст. 7, 9), каковой труд изначала известен в рукописном предании под именем преп. Максима и среди его творений. Эти вставки могли быть сделаны еще и в самом похвальном слове, если предполагать для него особый источник вроде Adversus Constantinopolitanus, с трактацией о творениях преп. Максима. Но всего вероятнее, он принадлежит автору Compendium Vindobonense, который при своей поспешной работе скорее мог допустить непродуманные добавления, чем автор похвального слова, во всяком случае, знакомый с творениями преп. Максима.