Преподобный Максим Исповедник, его жизнь и творения

Закон и мудрование плоти сближаются с понятием «яже на земли» (Кол. 3:5): Cap. de charitate, I, 83; Thal. LXIV, 305BD. Это — естественный закон в его извращенном грехом состояний (ср.: Thal. XXVI, XXIV), естественные страсти, подпавшие державе греха — удовольствию (Ad Thomam, 1044А), преобладание чувства и чувственности (Amb., 1121А, 1132А).

Примечание 6 к вопросу XXXV (л. 105)

Речь идет о таинственном воплощении Логоса в душе подвижника, являющемся повторением Его видимого воплощения (Thal. XL, 400С; XXII, 321В, р. п.: с. 117; Orat. Dom. expos. 889С; Amb., 1084CD; Cap. quing. I, 18) и одним из моментов Его всеобщего воплощения (в идеях) — в мире, в Писании (Amb., 1285D). Воплощается Логос через Свои идеи (Amb., 1084C; Thal. XXII, р. п.: с. 117), поскольку эти идеи усвояются и постигаются подвижником (Cap. theol. II, 21). Это постижение идей является вкушением, причащением Логоса, усвоением тех или иных членов пасхального Агнца (Amb. 1364С).

Примечание 1 к вопросу XXXV (л. 106 об.)

Здесь отмечается объективное (онтологическое) и субъективное (психологическое) значение идей: 1) как творческих сил Логоса и 2) как наших мысленных постижений об этих силах; отмечается здесь также и тесное соотношение, мистическое тождество этих идей.

Примечание 1 к вопросу XXXVI (л. 108 об).

Идеи (λόγοι) вообще суть основоначала, по которым создано и которыми управляется все бытие; это, иначе говоря, — законы бытия (Amb., 1280А). В частности, идея добродетели есть не что иное, как закон естественных сил человека (Ad Marium // PG 91, 24В); отсюда — это норма жизни (Thal. LXIII, 709С), образующее начало каждой добродетели (Amb., 1108D). По существу, каждое такое начало представляет собою проявление в человеке идеи Божией о нем, благой воли Божией, определяющей его жизнь, и является одним из моментов причастия человека Божеству и пребывания Бога в человеке (Amb., 1081D–1084А). Внешне оно закреплено в заповеди Божией, этом конкретном выявлении воли Божией, и по существу тождественно с ее идеей. Познание идей добродетелей (Thal. XXIV) или заповедей (Thal. XXXVI) составляет высшую созерцательную стадию в жизни подвижника (Myst., 24, 709А): на ней он от простого исполнения внешних подвигов (τρόποι добродетели) переходит к разумному и сознательному их усвоению (постижению их λόγοι, Myst., 24, 709А; Thal. X, р. п.: с. 78; Thal. LIV, 521C). В данном случае идеи добродетелей выступают уже как духовные созерцания, или помыслы (λόγοι) о добродетелях. Они имеют в виду понимание смысла и целей добродетелей и подвигов, вложенных в них целей промысла и суда (Amb. 1297А; Thal. LXV, 756D), выяснение сродности их природе человека, степени приближения в них к Богу (Myst., 24, 709А). Они являются созерцаниями о смысле, значении, важности и привлекательности добродетелей, условиях и приемах их осуществления и т. п. Словом, они представляют собой размышления о добродетели, «добродетельные помыслы» (Thal. X, XXII, XXXIV, р. п.: с. 78, 117).