Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022)

Знать Пресвятую Троицу и поклоняться Ей — это великое благо, за которое пр. Симеон благодарит Бога: «Благодарю Тебя за то, что Ты даровал мне жить, и знать Тебя, и поклоняться, Боже мой, ибо это жизнь, ведать Тебя единого Бога, Создателя и Творца всех, нерожденного, несозданного, безначального, единого, и Твоего Сына, Тобою рожденного, и исшедшего Всесвятого Духа, Всепетую Троическую Единицу (Τριαδικήνά Μονάδα), благочестно поклоняться Которой и почитать выше всякой другой славы, назовешь ли ты земную или небесную»[874]. Однако, как добавляет пр. Симеон, очень немногочисленны те, «кто находится в ясном созерцании Их, бывшего в начале прежде всех веков (рожденного) от Отца с Духом Сына, Бога и Слова, Тройного света во Одном, а Одного в Трех»[875]. Пр. Симеон снова утверждает единство Бога и действительность Его трех Ипостасей, пользуясь довольно необычным образом. «Ибо Те и Другие, — говорит он, — один свет: Отец, Сын и Дух, неделимый неслиянно в трех Лицах, но соединенный с Ними по Божественной природе, началу, славе, силе, также воле. Потому что Трое видимы мною, как два прекрасных глаза, наполненных светом, на одном лице. Без лица глаза как увидят, скажи мне? А лицо без глаз не должно совсем так называться, ибо в нем недостает самого главного или, вернее, всего»[876]. Вероятно, относительно этого образа, лица и глаз, можно сказать, что он не более удовлетворителен, чем образ трех солнц, отвергаемый пр. Симеоном. Но здесь это содержание видения (όράται μοί), которое преподобный пытается передать. (Впрочем, оно имеет некоторое сходство с образом двух рук Божиих, Сына и Духа, у св. Иринея Лионского.)

Как бы то ни было, пр. Симеон возвращается к образу солнца, чтобы сделать более наглядным живительное действие Троицы: «Потому что солнце, если оно лишится благолепия света, погибнет прежде само, а затем все творение, получающее от него возможность освещаться и видеть, таким же образом Бог, если Он лишится в умственном (мире) или Сына или Духа, больше не будет Отцом, от Кого всем дается и жизнь и бытие»[877]. Но мы поклоняемся во Святом Духе Пресвятой Троице: «Слава Тебе, Отче и Сыне и Святой Душе, Божество неописанное, неделимое по природе, мы все поклоняемся Тебе в Духе Святом, имеющие Твой Дух, как получившие Его от Тебя и видящие славу Твою, и мы не любопытствуем, но в Нем (Духе) видим Тебя, нерожденного Отца, и рожденного, от Тебя происходящего Бога Слово. Итак, мы поклоняемся неделимой, неслиянной Троице во едином Божестве и начале и силе. Аминь»[878].

Пр. Симеон обращается к Пресвятой Троице, как если бы Она была одним Лицом, и называет Ее «Богом всего»: «Я увидел Твое Лицо и испугался, хотя Ты и явился мне благосклонным и благодоступным, а Твоя красота изумила меня и поразила, о Троица, Боже мой! Одни черты трех в каждом и Трое одно Лицо (πρόσωπον), о Боже мой, Который называется Духом, Богом всяческих»[879]. Видение Троицы — это всегда видение красоты Божией. Или — о невыразимом единстве трех Ипостасей: «Един Отец, Сын также с Духом Божественным, Один Трое и Трое Один Бог необъяснимо»[880]. Бог выше всякого имени, Он Троичен, но Един, и Его единство невыразимо. «Если Ты и называешься многими различными именами, — говорит пр. Симеон, — но Сам Ты Един, а это Единое неведомо всей природе и невидимо и невыразимо, но, отчасти показуемое (παραδεικνύμενον), называется всеми (именами). Это Единое (τό εν) Триипостасная природа, едино Божество и единое царство, единая сила, ибо Троица есть Единое, потому что мой Бог Единая Троица, а не Три, однако Три Единое по Ипостасям, соприродным друг другу по природе, всецело сосильным, единосущным, соединенным неслиянно выше ума, но раздельным опять нераздельно, Трое во Одно и Одно во Трое»[881]. Пресвятой Троице подобает всякое хваление, потому что Она создала мир: «Слава, хвала, пение, благодарность приведшему все творение из небытия в бытие единым словом и собственной волей, Богу всего, поклоняемому в Троице Ипостасей и одной сущности! Ибо Бог Един, Троица Святая, сверхсущная сущность, Единая в трех Лицах и трех Ипостасях, нераздельных и неделимых, одна природа, одна слава, одна сила есть Она, одна воля также. Она одна Творец всего»[882].