Преподобный Симеон Новый Богослов (949-1022)

У пр. Симеона нет полного изложения церковного учения о Пресвятой Троице, которое он всецело разделял, но скорее некоторые аспекты его, которые преподобный считал наиболее важными для духовной жизни, или те, что вытекали из его видений. Он настаивает, во-первых, на непостижимости и недоступности Пресвятой Троицы, на апофатическом подходе к тайне. Далее, с силою, которая заставляет предполагать, что очень многие возражали ему, преподобный утверждает единство Троичного Бога, не отрицая, однако, никоим образом действительности божественных Ипостасей. Он утверждает также, следуя линии пр. Иоанна Дамаскина и св. Фотия, реальность ипостасных имен, Отца, Сына и Святого Духа, и особенно их не переносимый и не сообщаемый характер, свойственный каждому Лицу, что отличает ипостасные имена от общих имен, обозначающих единые откровения Божества. В мистическом плане он иногда обращается к Пресвятой Троице как к одному Лицу, и Божественная сущность даже говорит с ним в первом лице. Напротив, три Ипостаси, Отец, Сын и Святой Дух, тоже говорят с ним каждая отдельно. Для большей наглядности в передаче своих верований и тройческих видений пр. Симеон пользуется рядом образов, более или менее удачных и оригинальных, как, например, лицо и глаза, или аналогия с душевными способностями, умом, разумом, духом, но отвергает другие, чисто физические, как, например, три солнца, и признает, что все они недостаточны и что только благодатью, даруемой тем, кто очистился, можно их понять. Лишь очень редко у пр. Симеона можно встретить описания видений Троицы как чего-то отличного от видений света, за исключением случая Трех Лиц, беседующих с ним каждое в отдельности. В противоположность этому, он часто говорит о вселении Пресвятой Троицы в человека и о Ее соединении не только с душой, но и со всем человеком, когда человек тоже становится тройческим образом, триипостасным — телом, душой и Богом, как третьей составной частью этого соединения по благодати.

5. Тайна спасения

В настоящей главе речь пойдет о спасительном Деле Бога в его целом, начиная от творения, о воплощении Христа, Его кресте и воскресении. Так, как говорит об этом пр. Симеон — в разных произведениях, без особого старания систематизировать свои утверждения. Излишне настаивать на том, что его подход к богословским вопросам прежде всего сотериологический, его интересует спасение человека. Так, в длинном отрывке, где описано сотворение человека и его падение и где с силой постулируется свобода человека, даже после преступления Адама, пр. Симеон говорит о воплощении Сына Божия, сделавшегося подобным нам, чтобы нас спасти, и во всем отождествившегося с человеком, кроме греха. «Бог, пожелав с самого начала, чтобы благо было и нашим, — говорит он, — … даровал первозданным и праотцам нашим свободу воли, и нам через них, так что если они… будут делать Его заповеди, будет считаться, что они собственными трудами приобрели добродетели и принесли их Владыке как собственные дары, и посредством их были возведены по преуспеянию в совершенный образ и подобие Божие, и неопалимо приблизились к неприступному без телесной смерти, из поколения в поколение каждый из них к Нему приближаясь. Но когда первозданные, первые, волею послушавшись врагу, стали нарушителями заповеди Божией и не только отпали от большей надежды, то есть чтобы быть в самом невечернем свете, но и низведены были в тление и смерть, и ниспали в лишенную света тьму, ставши рабами начальнику тьмы, и, удержанные им, оказались в смертной тьме, а впоследствии и мы, рожденные от них, волею подчинившись, этому мучителю поработились, а не насилием (потому что это ясно показали те, кто до закона и в законе благоугодили и возложили свою волю Владыке Богу, а не диаволу)»[896]. Как можно видеть, пр. Симеон не учит тому, что первородный грех передается по наследству, — мы подчиняемся тирану добровольным актом, и праведные Ветхого Завета смогли чрез исполнение заповедей угодить Богу. Однако, только через личное вмешательство Сына Божия были спасены все Его служители. «Человеколюбивый Господь, — продолжает пр. Симеон, — пожелав избавить от вечной тьмы благоугодивших Ему до закона и в законе, а тем, кто после закона, даровать свободу в благодати, и всех, так сказать, вместе угодивших Ему до закона и в законе и после закона освободить от насилия диавола, Сам, все могущий и незлобивый, согласился все это сделать Самим Собою»[897].