Прерванная игра

Мальчик и старший мантенераик встречались еще несколько раз, но разговор обо мне больше не затевали, как я ни жаждала этого. И только когда люди решили покинуть планетоид, мальчик и конструктор вновь вспомнили обо мне.

Машина продолжала рассказ:

- И она останется здесь одна? Совсем одна! - воскликнул мальчик.

- На Карсте необходимо сохранить все в целости: попрежнему будет содержаться скот, возделываться поля, сниматься урожаи... Запас продовольствия должен быть достаточным, чтобы могли прокормиться люди, если им почему-либо придется возвратиться назад.

- Но ведь она будет скучать!

- Чувства Машины и человека не совсем одинаковы. Я стремился воссоздать только последствия, аналогичные тем, какие совершает человек, испытывая эмоции. Вложить в нее человеческие чувства я не в силах - мы ведь и сами до конца не знаем, как они возникают и действуют. Она может испытывать энергетический голод или перегрев - это будет вызывать желание избавиться, устранить причину, вызывающую вредное явление. Совпадает ли это с тем, что происходит в живом организме? Скорее, нет. Я запрещаю тебе вводить в нее какую бы то ни было информацию! Никто не может предвидеть, к чему это приведет.

Выходит, я был прав: мальчик не послушался Виктора, подключил к машинному мозгу один из секторов книжного хранилища.. Интересно, что же именно.

Я спросил об этом Машину.

- Художественную литературу и историю, - ответила она.

- Литературу!

- Да, литературу. При этом он рассуждал вслух! "Этот сектор не может ничему повредить. А ей хватит развлекаться надолго".

- Ну и какое же у тебя сложилось мнение об этом роде человеческой деятельности? - поинтересовался я.

- Неважное, - откровенно призналась Машина.

- Почему?

- Даже в самых пространных сочинениях содержится незначительная информация, да и та зачастую неверна. Когда пыталась анализировать поступки героев, то, как правило, не находила в них логики. Я привыкла решать строгие и четкие системы математических уравнений - от хаоса, который содержался в литературных произведениях, у меня едва не сгорели соединения с силовыми аккумуляторами. Особенно нелогичны поступки тех героев, которым автор симпатизирует: чаще всего они действуют так, словно нарочно добиваются для себя наихудшего результата. Мне ничего не стоило составить систему уравнений и решить, как следовало поступать герою в сложившихся обстоятельствах, - почти всегда герои поступали наоборот.

Хуже всего, что по произведениям литературы редко можно было составить верное представление о быте и обстановке эпохи. Да и среди действующих лиц нередко оказывались персонажи, которых на самом деле никогда не существовало. Все это только сбивало меня. Будь в моем распоряжении достоверные источники информации, скольких ошибок я могла бы избежать!

Разрешить загадку с помощью литературы я не сумела.

Не помогла мне и история человечества. Я насчитала всего несколько попыток установить разумный режим - во всей истории. Нужно было поставить опыт: самой создать человека, изучить его поведение.

Среди множества разнообразных литературных жанрои выделялся один выделялся особенной неправдоподобностью происходящего. Этот жанр был весьма распространен в конце прошлого летоисчисления до начала новой эры эры Большого космоса. Произведения этого жанра, помимо всевозможных небылиц, содержали еще неверные научные сведения. С наукой авторы обращались так же вольно, как и с фактами: новые законы и теории придумывали сами, нимало не считаясь, насколько это согласуется с природой. бднако из множества книг кое-что полезное можно было извлечь. Так я узнала, что человек произошел от животных, что главную роль в передаче наследственных признаков играл генетический код... Это были жалкие крупицы знаний. Многое оказывалось чистейшим вздором. Но я умела сопоставлять и анализировать.

Исходный материал для сотворения человека под рукой у меня был - стада овец. Теперь нужно было самостоятельно исследовать строение всех органов животного, чтобы выяснить, где же находятся гены и как они устроены. Я занялась анатомией на практике. Тысячи и десятки тысяч баранов были искромсаны мною и изучены до последней молекулы. Я отыскала гены и научилась влиять на их структуру, воздействуя различными энергетическими импульсами.

Увы, сотворить человека было не просто: у овец специализация органов зашла слишком далеко, чтобы их можно было видоизменить. Для моей цели куда лучше подошли бы менее совершенные твари, нежели овцы. У примитивных существ значительно больше простора к эволюции. Всеми возможными средствами - химическими препаратами, радиоактивными и гравитационными лучами вмешивалась я в структуру генов и... создавала уродов и монстров. Но я не прекращала опытов - никто не ограничивал меня во времени. И мне посчастливилось произвести на свет существа, похожие на обезьян. Не знаю, как это случилось, отчего и какие изменения совершились в генах,- только цели своей я достигла. Точнее, не цели, а нащупала верный путь. Дальше я проводила опыты уже с большей уверенностью.