Прерванная музыка

     Итан отлично умел скрывать свои чувства, но появившиеся морщины на лице говорили сами за себя. Мириам глубоко ранила его. Арабелла осторожно попыталась тогда предупредить его, но они только поссорились из-за этого, и Итан с холодной жестокостью вычеркнул Арабеллу из своей жизни. Время от времени они случайно встречались, это было неизбежно, поскольку жена его брата была ее лучшей подругой. Но Итан всегда держался холодно и отчужденно. До сегодняшней ночи.

     — Лучше бы ты тогда послушался меня насчет Мириам, — заплетающимся языком произнесла Арабелла.

     — Мы не будем обсуждать мою бывшую жену, — холодно ответил он. — Когда ты сможешь встать, я заберу тебя к себе домой. Мама и Мэри позаботятся о тебе.

     — Что с отцом?

     — Я не узнал ничего нового. Потом позвоню еще раз. В данный момент мне нужно позавтракать и переодеться. Вернусь, как только смогу. Мы как раз сейчас клеймим скот.

     — А тут еще я на твою голову! — Она глубоко вздохнула. — Мне очень жаль, Итан.

     Он ничего не ответил, только спросил:

     — У тебя была в машине какая-нибудь одежда?

     Она покачала головой. Даже такое движение вызвало сильную боль. Здоровой рукой Арабелла отвела с лица волнистые пряди густых темных волос.

     — Все мои вещи остались в Хьюстоне.

     — Где ключи?

     — У меня в сумочке. Они должны были принести ее сюда.

     Итан пошарил в шкафчике, стоявшем у дальней стены, и обнаружил там дорогую кожаную сумочку. Взяв ее, словно ядовитую змею, он поднес ее к кровати.

     — Где они? — сердито буркнул он.

     Несмотря на все усиливающуюся боль, Арабелла весело посмотрела на него.

     — Ключи в том отделении, которое застегивается на молнию.

     Он достал связку, и она показала, какой именно нужен. Итан с видимым облегчением положил сумку на место.

     — Никогда не мог понять, почему женщины не пользуются карманами, как это делают мужчины.

     — То, что нам нужно, не поместится в карманы, — объяснила Арабелла. Она с любопытством смотрела на него. — Ты выглядишь ужасно.

     Итан не улыбнулся в ответ — он почти никогда не улыбался, за исключением тех нескольких волшебных дней, когда ей было восемнадцать. Пока Мириам не вцепилась в Итана Хардемана своими прекрасными ручками.

     — Я почти не спал! — Голос его звучал резко и хрипло.

     Она сонно улыбнулась.

     — Не рычи на меня. В прошлом месяце, в Лос-Анджелесе, я получила письмо от Корины. Она сообщила, что с тобой последнее время просто невозможно жить рядом.

     — Моя мать всегда считала, что со мной просто невозможно жить, — напомнил он.

     — Корина пишет, что таким ты стал в эти три месяца, после того, как развод был оформлен окончательно. Почему Мириам вдруг сдалась?

     — Откуда я знаю? — резко ответил он и отвернулся.

     Она заметила, как напрягся он при одном упоминании имени своей бывшей жены, и сердце ее сжалось. Его женитьба была самым горестным событием в ее жизни. Такая неожиданная — Арабелла чуть с ума не сошла, когда узнала. Ей почему-то всегда казалось, что Итан любит ее. В восемнадцать она была слишком юной для него, но в тот день, у заводи, она была уверена, что он испытывает к ней нечто большее, чем просто   физическое влечение. Хотя, впрочем, это могла быть всего-навсего иллюзия. Но, что бы он ни чувствовал, с Мириам он начал встречаться сразу после этого, а через два месяца женился на ней. Для Арабеллы это был жестокий удар. Она до сих пор любила его. А Итан увлекся Мириам, которая приехала тогда на ранчо сниматься в каком-то рекламном фильме. И здесь, у нее на глазах, Итан поддался чарам этой рыжей кареглазой красотки.

     Арабелла никогда не обладала самоуверенностью Мириам, и та увела Итана, как оказалось, только затем, чтобы тут же бросить. Говорят, что   после неудачной женитьбы Итан стал женоненавистником. Арабелла в этом не сомневалась. Он никогда не был плейбоем — слишком серьезный и сдержанный. В Итане не было легкости и беззаботности. Он уже много лет был главой семьи, и даже в самых ранних воспоминаниях Арабелла видела его спокойным суровым   мужчиной,   который отдавал   приказы, словно генерал. Уже в двадцать лет Итан командовал мужчинами вдвое старше себя.

     — Я пошлю кого-нибудь за твоими вещами в Хьюстон.

     — Спасибо.

     Он не хочет, чтобы она говорила о Мириам. Арабелла глубоко вздохнула и попыталась поднять руку. Рука оказалась непривычно тяжелой. Гипс! Виднелись разводы йода, ярко выделявшегося на бледной коже. Арабелла закрыла глаза.

     — Им пришлось вправлять кости, — объяснил Итан. — Гипс снимут через шесть недель.

     Сможет ли она играть так, как прежде? И сколько времени потребуется на восстановление, и на что они с отцом будут жить, если она не сможет играть? Арабеллу охватила паника. У отца больное сердце. И что уж греха таить, именно его болезнь была самым важным аргументом в те далекие дни, когда она совсем не желала учиться долгие годы, постоянно заниматься, часами играть на рояле. Ей хотелось весело проводить время с друзьями, Мэри и Джен, сестрой Итана, и Мэтом, его братом, за которого Мэри потом вышла замуж.