Прерванный полет «Эдельвейса». Люфтваффе в наступлении на Кавказ. 1942 г.

К середине ноября VIII авиакорпус представлял собой лишь тень того, чем он был во время операции «Охота на дроф» и перед штурмом Севастополя. Потери в материальной части вследствие износа, аварий и действий противника давно не восполнялись должным образом, опытных обученных экипажей также становилось все меньше. В составе девяти бомбардировочных авиагрупп (I. и III./KG1, I. и часть II./KG51, I. и II./KG55, KG27) насчитывалось всего 127 двухмоторных бомбардировщиков. Начавшееся 8 ноября наступление союзников на Тунис вынудило перебросить на Средиземное море всю 76-ю бомбардировочную эскадру и несколько других подразделений. Штурмовые группы II./StGl, I. и II./StG2, а также эскадра непосредственной поддержки Sch.Gl располагали 67 штурмовиками, а единственная оставшаяся в распоряжении Фибига JG3 «Удет» – 64 истребителями Bf-109. Всего 258 самолетов! Жалкие остатки от того, с какими силами Рихтхофен начинал операцию «Блау».

В составе 16 эскадрилий ближней разведки, которыми располагал 4-й воздушный флот, имелось лишь 50 боеготовых самолетов FW-189A и Bf-110E. Три эскадрильи дальней разведки (3.(F)/Aufkl.Gr.10, 3.(F)/Aufkl.Gr.121 и 4.(F)/Aufkl.Gr.122) располагали 14 исправными Ju-88D.

В то же время советские 8, 16, 17-я воздушные армии и часть приданных им сил 2-й воздушной армии, а также 102-я иад EfBO имели в своем составе 1916 боевых самолетов, из которых 1360, в том числе 519 истребителей, находились в исправном состоянии. Таким образом, численное превосходство советской авиации равнялось 4,5:1. Рихтхофену было понятно, что основные цели летне-осенней кампании так и не достигнуты и даже ограниченные задачи, поставленные в октябре, выполнить не удалось. А начнись сейчас крупное наступление Красной армии, ни о какой массированной поддержке с воздуха уже не могло быть и речи.

В ночь с 18 на 19 ноября в Южном Поволжье установилась нелетная погода – густые облака и сильный снегопад с почти нулевой видимостью. Еще в 7 часов утра все было спокойно. На обширном донском фронте от Воронежа до Качалино стояла тишина. Венгерские, итальянские и румынские солдаты, кутаясь в теплую одежду и почесываясь от укусов вшей, спали в землянках, и только патрули мерзли на своих постах в окопах. Над черной полоской реки периодически взлетали ракеты, освещая неровную, изрытую траншеями и воронками снарядов степь. Восточнее в Сталинграде также царило затишье. И именно в этот момент для вермахта разразился кризис. В 7.30 по московскому времени (в 5.30 по берлинскому) 19 ноября советские войска начали операцию «Уран». После длительной артподготовки 5-я танковая армия и 21-я армия двинулись в глубь румынской обороны[185].

Вскоре обескураженному Рихтхофену предстояло решать совсем непривычные задачи по организации невиданного воздушного моста. Обещанный после падения Сталинграда фельдмаршальский жезл он так и не получил, а славных побед в его карьере больше не предвиделось…

Ну а фельдфебель Ханс Райф, участвовавший практически во всех операциях на Южном фланге Восточного фронта в 1942 году, от Феодосии и Керчи до Сталинграда, незадолго до контрнаступления советских войск, вместе со своей группой как раз отправился домой в Германию. Перед этим 12 октября «в знак признания его выдающейся храбрости и особых достижений» он получил Почетный кубок за выдающиеся показатели в воздушной войне (Erfolge als Kampfflieger den Ehrenpokal f"ur besondere Leistung im Luftkrieg). В его наградном листе говорилось:

«Райф выполнил 220 боевых вылетов против России в качестве штурмана. Многие задания проходили в условиях сильнейшей противовоздушной обороны, в ночное время и при плохих погодных условиях, при этом он показал себя как упорный, надежный и проверенный боевой наблюдатель. 4 ноября 1941 года он потопил катер и транспорт водоизмещением 1000 тонн, а 27 декабря 1941 года транспорт водоизмещением 2500 тонн к северу от Керчи.

Он добился прямого попадания в склад боеприпасов и топлива на восточном берегу Северной бухты в Севастополе 24 февраля 1942 года.