Преследуемая киборгом

Микропроцессор Картера воспроизвел визуальный образ допроса Бэт и стал искать закономерность в хаосе.

«Бенсон… Бенсон… это…» — запястья скованы, но Бэт вновь и вновь что-то выводила на столе. Картер увеличил изображение, чтобы увидеть крупным планом ее пальцы. Перед его мысленным взором калейдоскоп замер, открывая четкую картину.

Твою ж мать.

Ублюдок.

Каждое наивное, глупое, идиотское политическое решение СП внезапно обрели совершенный, гениальный, блестящий стратегический смысл.

Пинг. Пинг. Пинг. Пинг. Пинг.

Сообщение от Брока с пометкой «ПирКомм-1», означающее наивысшую тревогу, хлынуло ему в голову.

«Винсер и есть Ламани», — сообщил Брок.

«Уже знаю», — ответил Картер.

Бэт писала на столе слово Л-А-М-А-Н-И, отчаянно пытаясь предупредить Картера.

Картер посмотрел на неподвижный видеодисплей. Внутри коллажа Ламис-Одж была помещена в центр, вокруг которого закручивались спиралью неуловимо меньшие изображения, как планеты на орбите вокруг звезды. С дерзостью и высокомерием на стене Винсера были написаны следующие слова: Ламис-Одж будет править другими планетами.

«Немедленно собери всех клонов! — отправил сообщение Картер. — Не важно как, просто сделай это».

Его взгляд встретился с глазами Ламани. На красивом, вежливом лице террориста появилась торжествующая улыбка. Он понял, что Картер обо всем догадался.

«И пришли подкрепление. Оно понадобится мне».

Глава 30

— Мы долго ждали этого момента, не так ли? — Ламани что-то набрал на наручном коммуникаторе, и в кабинет вбежали два помощника. — Мы с мистером Аймэсом еще поговорим, но он никуда не уйдет. Обеспечьте безопасность офиса и этажа с помощью дополнительной охраны.

Теперь Картер понял, почему у них были такие широкие лбы, глубоко посаженные глаза и ужасные манеры… они были обдибианцами. Стражники Ламис-Одж поспешно вышли.

Картер сосредоточился на вдохновителе террористов, за которым охотился уже десять лет. Никто бы никогда не догадался, что Бенсон не был человеком.

— Их операция была не так хороша, как твоя.

Губы Ламани скривились в непохожую на Бенсона улыбку.

— Мое положение требовало гораздо более серьезных вмешательств. Когда последняя планета падет, я вновь обращусь к пластической хирургии, но не смогу полностью вернуть то, чем пожертвовал.

Ему переделали весь череп. В кибер-мед могли бы восстановить черепную коробку, вот только Ламани никогда не получит подобных услуг. Пусть он проведет остаток жизни — сколько бы ему не осталось — похожим на людей, которых так презирает.

Террорист поднял руки вверх.

— Ихто оми Ламани, Хурат ахно Оканта уйя Ягнони, — произнес он на грубом гортанном обдибиановом языке. — Я Ламани, Пророк и воплощение Великого. Верьте в меня, следуйте за мной, и тогда вы попадете на земли Великого. Сомневайтесь, и вы проведете вечность под песком вместе с ивани.

— Довольно полезная выдумка с Великим, не так ли? — усмехнулся Картер. — С помощью религиозных предрассудков принуждать свой народ к чему-либо, — он ни на секунду не поверил, что Ламани разделял веру своей расы в миф о Великом… или был его воплощением. Ясный, умный, расчетливый блеск в его глазах говорил правду. — Ты слишком дорого обойдешься своим людям. Ламис-Одж не выиграет этот бой, — продолжил Картер. — Планеты не сдадутся. Твой мир будет уничтожен.

Ламани рассмеялся.

— Это лишь твои мечты, — он оттолкнулся от стола. — Так что же меня выдало? Полагаю, ты только что выяснил мою личность, иначе пришел бы раньше.

Картер не собирался раскрывать террористу источник информации, так как не хотел, чтобы Ламани сомневался в своей власти над Бэт. Она была в безопасности, но другие клоны все еще находились под угрозой, ведь самоуничтожение могло быть активировано одним нажатием на наручном коммуникаторе Ламани.

Аймэс кивнул в сторону картины.

— Твоя фреска дала необходимые ответы. Даже такой добросердечный, наивный благодетель, как генеральный секретарь, не поместил бы образ планеты не входящей в СП и террористической нации в качестве художественного центра своего офиса.

Также как он скрывался в простом месте под публичной личностью Бенсона Винсера, фреска служила смелым свидетельством дерзкого самолюбия Ламани.

Террорист посмотрел на стену, потом снова на Картера.

— Ты очень проницателен. Благодаря такой внимательности ты считаешься достойным противником. Тысячи людей прошли через этот офис, но только ты заметил эту деталь, — он вздохнул. — К сожалению, это означает, что мне придется сменить фреску, хотя вряд ли кто-то еще обратит на это внимание… даже если скоро это уже не будет иметь значения. Однако здесь применима терранская идиома: «лучше перестраховаться, чем потом жалеть».

Картер начал подниматься на ноги.

— Ай-ай! Оставайся на месте, — Ламани похлопал себя по выпуклости на бедре.

Аймэс снова сел.

Брок отправил ему сообщение.