Преследуя мечту

Она открыла глаза и посмотрела на него. Внезапно воспоминания о том злосчастном бале, где он говорил ей жестокие слова, бросал горькие упреки и обвинения, отодвинулись на второй план, а на первый выступили другие слова… Ей вдруг вспомнилось, как он умолял ее бороться за жизнь, не поддаваться болезни, гладил ее по волосам, прикасался ладонью к ее лицу, к глазам. И эти прикосновения были ей приятны. И в те минуты на нее нисходило удивительное ощущение покоя и безопасности.

— Я устала, — прошептала Кассия, закрывая глаза. — И хочу есть.

— Я вам сейчас принесу что-нибудь.

Но к тому времени, когда Рольф вернулся с чашкой бульона и двумя тонкими ломтиками хлеба. Кассия уже снова спала.

— Ну, как она?

Мара вышла из комнаты с подносом и поставила его на столик, стоявший в коридоре. Весь прошедший час Рольф прождал здесь, у дверей в спальню Кассии. Его выгнала Мара, которая пришла вместе со своей служанкой Саймой поменять постельное белье и переодеть Кассию в свежую ночную рубашку.

— Она все еще спит, Рольф. Очень слаба, но уже не такая бледненькая. Наш отвар еще не успел вполне показать свое действие, нужно немного подождать. Сначала ее организм должен полностью избавиться от остатков яда, и только после этого дело пойдет на поправку. Но в глубине души я теперь уверена, что с ней все будет в порядке.

Рольфу оставалось только молиться за то, чтобы Мара оказалась права.

— Она что-нибудь говорила? — спросил он и после некоторого колебания уточнил: — Я имею в виду насчет той ночи?

— Она проснулась всего на несколько минут. Я едва успела влить ей в рот немного моей целебной патоки из дягиля. Но, по-моему, она выглядит чем-то испуганной и обеспокоенной. Впрочем, это и понятно. Человек приходит в себя после тяжелейшего приступа и обнаруживает, что он не у себя дома, а вокруг него сплошь незнакомые лица. И она, между прочим, еще не знает, что ее пытались отравить. Учитывая все то, что случилось с бедняжкой за последние дни, я еще удивляюсь тому, что она, проснувшись, не бросилась отсюда в страхе куда глаза глядят. И это при том, что я еще не успела познакомить ее со своими детишками.

Рольф улыбнулся. Мара шутила, пытаясь поднять ему настроение.

— Думаю, ты зря беспокоишься. Общение с двумя твоими сорванцами будет для Кассии лучшим лекарством. — Он заглянул ей в глаза. — Даже не знаю, как и благодарить тебя за все, что ты сделала. Если бы не ты и не твое зелье, она…

Мара коснулась его руки:

— Я сделала то, что сделала бы для любого незнакомого человека. И потом одна патока ее все равно не излечила бы. Это ты, Рольф, внушил Кассии волю к жизни. Это ты не отходил от нее ни на час, упрямо отказываясь отдохнуть хоть немного. И не забывай об этом.

Крепко пожав ему руку, Мара снова взяла поднос и ушла по коридору.

Рольф, уставившись на дверь, за которой сейчас лежала Кассия, думал о том, что ему только что сказала жена друга. Ему хотелось верить ей, хотелось верить в то, что он действительно помог Кассии преодолеть силу яда и лихорадки. Хотелось верить в то, что он был небесполезен. Но что будет дальше, когда она поправится? Какова будет ее реакция, когда он расскажет ей о том, что сделал, пока она была в беспамятстве? Что скажет Кассия, узнав о том, что она теперь его жена?

Глава 18

— Доброе утро, — сказала Мара, входя в комнату, — или уже стоит сказать «Добрый день»? Я и не заметила, как быстро пролетело время.

Кассия с трудом приподнялась на постели. Все тело ее по-прежнему ныло даже от малейшего движения. Огненно-рыжая женщина, которую Рольф показывал ей еще на балу и которую звали Мара Росс, маркиза Калхейвен, приветливо смотрела на нее с порога. Она вошла в комнату с подносом, на котором было явно что-то съедобное. Кассия не могла сказать, что именно, но запах исходил очень аппетитный.

— Который час? — спросила Кассия, принимая из рук Мары чашку с чаем, настоянным на травах. Поставив блюдце себе на колени, Кассия поднесла чашку к губам и немного отхлебнула этого горячего ароматного напитка.

— По-моему, уже пробило полдень. Господи, как здесь темно. — Мара пересекла комнату, подошла к окнам и отодвинула тяжелые камчатные портьеры. Яркий солнечный свет тут же брызнул в спальню, изгнав темные тени и осветив все вокруг. — Я пришла бы раньше, — продолжала Мара, взбивая подушки, чтобы Кассии было удобнее сидеть, — но мне казалось, что вам лучше отдохнуть. Вы давно проснулись?

— Только что, перед тем как вы вошли. Неужели уже полдень? Никогда не просыпалась так поздно! И вообще никогда в жизни столько не спала!

Мара улыбнулась. Она передала Кассии фарфоровую тарелку с яичницей, ломтиками сыра и двумя тонкими ломтиками ветчины, а также небольшую вазочку с воздушным печеньем. Таким количеством еды можно было легко накормить целое семейство. У Кассии от голода уже начинало крутить в животе.