Пресс-хата для Жигана

Филимон усмехнулся:

— На зоне университеты заканчивал. А в этой будке на хлеб зарабатываю.

Перевести документ оказалось несложно.

Итальянская таможня запрашивала какие-то дополнительные реквизиты фирмы, осуществлявшей реэкспорт «Жигулей» с полуострова. Без данных груз, установленный на железнодорожных платформах, не выпускали. Каждый день простоя влетал в копеечку. Пришлось бы оплачивать и вынужденный простой трейлеров, ждавших перегрузки на польской границе.

Ночным покупателем оказался не кто иной, как Владимир Петрович Колесников собственной персоной.

Не забыв про головастого парня, Колесников очень скоро наведался в киоск. На сей раз он решил зайти внутрь. Проникнув в тесное помещение, окинул его критическим взглядом и спросил:

— Не надоело в конуре париться?

— Надоело, — признался Филимон.

— Пойдешь ко мне работать?

— Переводчиком? — вопросом на вопрос ответил тот.

— Толмачи — не проблема. Этих кадров сейчас в Москве, что головастиков в луже. Мне человечек надежный нужен.

Филимон напомнил:

— Но я же сидел.

Лицо седовласого расплылось в располагающей улыбке. Вскрыв банку с пивом, Колесников утолил жажду, облизнул губы и, отрыгнув, разъяснил свой выбор:

— У нас в стране почти каждый третий сидел. А ты, похоже, обратно за решетку не собираешься, если язык самостоятельно осилил…

— Не собираюсь.

— …значит, будешь за меня держаться. Останешься в комке — или воровать начнешь, или какую-нибудь пьяную рвань завалишь, или сам запьешь. А со мной человеком станешь. — Помолчав, Колесников добавил: — Я ведь тоже срок чалил. И не малый. Так что знаю, как трудно бывшему зэчаре подниматься с колен. Всякая сволочь к земле гнет, словно мы не люди…

Закрутилась у Филимона новая жизнь.

Обо всех темных делах Жигану он не рассказывал. Колесников научил держать язык за зубами и за молчание щедро платил. По сути, ночной покупатель вытащил Филимона из нищеты.

Через полгода Филимон обзавелся «девяткой» цвета мокрого асфальта с престижным удлиненным крылом. Еще через год, продав «Жигули», пересел на иномарку, а потом и счет потерял, меняя машины, как перчатки. Удовлетворив страсть любого нормального мужика к средствам передвижения, Филимон взялся за обустройство жилища. Мать осталась доживать свой век в тесной «хрущевке», а сын, взяв у шефа небольшой кредит, прикупил себе уютную квартиру на северо-западе столицы.

Когда шеф сменил профиль бизнеса, нашлось дело и для Филимона. Он вел частные расследования, проверяя правомерность требования выплаты страховки. Среди клиентов попадались ушлые типы, имитирующие кражу застрахованного автомобиля.

Приходил такой шустряк в офис компании и начинал качать права, требуя немедленно выплатить значительную сумму. Тут вступали в игру люди из команды Филимона. Он таких ловкачей за версту чуял. Взяв клиента в плотную разработку, он находил спрятанный автомобиль, к примеру, у приятелей в гараже.

Вымогателя сдавали милиции только в крайнем случае. Обычно Филимон умел найти выход из положения, устраивающий обе стороны, после чего шустрый клиент становился немного беднее, а сотрудники компании немного богаче.

Несколько раз Филимон участвовал и в крутых разборках. Колесников вел разноплановый бизнес. Иногда приходилось отбивать наезды отморозков, разевающих рот на чужое. Возмужав и окрепнув на зоне, Филимон четко усвоил уроки, преподанные Жиганом: первым в драку не лезть, но, если началась заваруха, — мух не ловить.

Эту часть своей биографии Филимон оставил в тени.

Он всецело был предан шефу и никогда его не подводил.

Выслушав краткую исповедь, Жиган прошелся по камере, разминая ноги, и, остановившись за спиной старого знакомого, спросил:

— Ко мне с чем пожаловал?

— Есть проблемы, — неопределенно хмыкнул Филимон.

— Догадываюсь.

Оттягивая решающий момент беседы, Филимон ненавязчиво поинтересовался:

— А ты чем занимался все эти годы? Что случилось с лицом?

Жиган ушел от ответа:

— В актеры думал податься. Вот и решил немного внешность подправить.

Оценив по достоинству шутку, Филимон расхохотался. В камеру заглянул следователь. Выразительно постучав пальцем по стеклу часов, Петрушак дал понять, что беседа несколько затянулась. Филимон посмотрел на него, как на клопа, ползущего по стене: не без брезгливости.

— А у вас, я вижу, везде все схвачено, — заметил Жиган.

— Мой шеф умеет договариваться с людьми, — со значением произнес Филимон.

— Ну, со мной перетирать нечего, — заметил Жиган. — Я в тачке случайно оказался. Это следак подлянку заворачивает. Ищет козла отпущения. Ему главное — галочку в отчетности поставить. Повысить процент раскрываемости. Человека при этом в расчет не берут. Только ведь нет ничего конкретного против меня. Сложно из воздуха дело слепить.

Хитро прищурившись, возмужавший московский шкет хладнокровно возразил:

— Против тебя нынешнего сложно. А против Жигана? Я ведь не на Северном полюсе живу. Много интересного про тебя слышал.

— Земля слухами полнится, — пожал плечами Жиган.