Престидижитатор Сталина

Ну мне-то интересно было посмотреть как в лапотной России ружья клепали… Оказалось, что производство там было очень даже современным: я от вида используемых на заводе станков буквально офигел. Например, для сверления ружейных стволов использовался станок (горизонтальный причем), который веке так в двадцать первом было бы не стыдно назвать «полуавтоматом». На мои «наводящие вопросы» туляки сказали, что станки для завода они сами делают, но «на сторону» их не продают потому что «самим не хватает». Ну не хватает, так не хватает, не очень-то и хотелось. В смысле, не очень-то и хотелось покупать станки на казенном заводе за деньги. Поэтому я обстоятельно побеседовал с мастером цеха, в котором эти станки ваялись…

Обстоятельно беседовать с ним сразу не получилось, но мужик принял уже мое приглашение «посмотреть современные станки». И вот когда он увидел мой практически токарный станок, разговорчик-то и состоялся. Да, станок у меня был… он даже рядом не стоял с теми, которые мастер Дьяков для тульского завода строил. Но Никанору Васильевичу хватило взгляда на обычный трехкулачковый патрон, который я сделать сумел. Так что разговаривали мы с ним весь день, а уже на следующий день я поимел еще один — и еще более обстоятельный — разговор с руководством ТОЗа.

Все хорошо, что хорошо кончается: мы все же в процессе разговора морды друг другу не разбили. И вообще, ТОЗ мне даже продал шесть станков — те, на которых они себе станки раньше делали. А вместе со станками они не то чтобы продали, а так, «в аренду передали» все население станкостроительного цеха. Все же ТОЗ — это предприятие если не градообразующее, то наиважнейшее, и городские власти не бегом, однако распоряжения директора исполняют. Совсем не бегом, а прям-таки вприпрыжку исполняют — и довольно близко к ТОЗу мне продали (по «застроечной» цене, то есть практически бесплатно) участок в пару десятин. На котором мои мужики немедленно начали строить всякое. То есть главным образом цеха нового станкостроительного завода, а на еще одном участке, уже десятин в шесть — разнообразные жилые дома и учреждения социальной сферы. За все это пришлось пообещать изготовить для ТОЗа за следующие пару лет шесть станков бесплатно, а потом еще три года их заказы исполнять в приоритетном порядке — но два десятка квалифицированных станкостроителей того стоили. И хотя Тульский станкостроительный заработать мог где-то через год, меня такое (получившееся весьма недешевым) приобретения радовало. Впрочем, этот завод сейчас был где-то на самом краю кома навалившихся проблем.

Говорят, что женщине — чтобы сделаться неузнаваемой — достаточно умыться. Может быть, я не проверял. Но вот мужчине, чтобы коренным образом изменить внешность, достаточно две недели не бриться — и в этом я смог убедиться лично. Меня даже Петр Петрович не узнал, когда я к нему в очередной раз заехал пообсуждать Липецкие перспективы.

Правда жена была сильно против бороды и усов… ах да, я тут еще и женой обзавелся. Просто когда в Питере я свои дела сделал и напряжение меня отпустило, оно и Алёну отпустило (знала она, что сэру в рюмку подливала) — ну мы слегка так и расслабились. А потом, когда срок положенного траура по Александру Григорьевичу истек, мы с Алёной быстренько посетили церковь в Одоеве.

Благодаря свежеобретённой супруге я узнал много нового о жизни современных крестьян. Просто венчание произошло как-то буднично, я скатался в Тулу и купил там готовые кольца, а вот какого-то особого подарка Алёне — не сообразил (вероятно, от волнения). И когда — уже после свадьбы — я спросил жену, какой она хотела бы получить подарок, она меня ну очень удивила, сказав, что хочет получить от меня хорошую скрипку.

— Скрипку? А зачем?

— Я на ней играть буду.

— Но, насколько я знаю, это очень непросто. Надо учителя найти, а где здесь учителя такие водятся?

— А я умею. Не очень хорошо, конечно, но вот у Ямонтовой четыре скрипача хороших играют, да и сама Ирина Васильевна, думаю, не откажет мне в дополнительных уроках.

— А она умеет и на скрипке играть? — эта старушка, насколько я знал, очень неплохо «бацала на фортепьяно», но все же больше занималась разведением разных экзотических культур вроде сахарной свеклы и неплохо преуспела в деле выведения наиболее «сахарных» сортов.

— Она изумительно играет! Да и всех своих скрипачей она же учила, поэтому ее квартет считается лучшим в губернии. А в остальных — мужики больше самоучки, играть научились, а вот нот читать не умеют.

— Мужики на скрипке? А кто же мужикам скрипки-то покупает?

— Да сами они. Есть и вовсе дешевые скрипки, они совсем чуточку домры дороже. Но раз уж ты мне сам предложил выбрать, то я хочу скрипку хорошую. Не Батова, конечно — его скрипки тысячи стоят, но…

— Два вопроса: кто такой Батов и где скрипку хорошую купить можно ты знаешь?

— Батов скрипки делает, говорили, что в Петербурге живет. Но купить можно и в Туле, есть там мастер, Митрофан Порфирьевич. А ты в самом деле мне скрипку купишь?