Преступление без наказания: Теодор Бун - маленький юрист

Судья Гэнтри прервал заседание сразу после пяти вечера. Прежде чем распустить присяжных, он вновь предупредил их, чтобы ни с кем не обсуждали дело. После того как они по очереди вышли, зал суда опустел. Тео еще побродил там и понаблюдал, как юристы собирают папки, книги и складывают в толстые портфели, тихо разговаривая. Джек Хоган сказал что-то Клиффорду Нэнсу, и оба рассмеялись. Другие, не столь известные юристы присоединились к ним, и кто-то произнес:

— Как насчет того, чтобы выпить?

Люди, минуту назад бывшие злейшими врагами, вновь превратились в старых друзей. Тео видел такое и раньше. Мать пыталась объяснить ему, что юристам платят за работу, а чтобы делать ее хорошо, нужно оставлять личные чувства за дверью зала суда. Настоящие профессионалы, говорила она, никогда не теряют спокойствия и не таят злобу.

Айк, однако, утверждал, что это чепуха. Он презирал большинство юристов в городе.

Омар Чипи не смеялся и не получал приглашения выпить с врагом. Он вместе с Питером Даффи быстро вышел через боковую дверь.

Глава 7

Вечер вторника означал ужин на суповой кухне. Это было не так уж плохо. Куда хуже Бунам приходилось в воскресный вечер, когда мама пыталась жарить цыпленка. Но и во вторник тоже было не особенно вкусно.

Суповая кухня просто так называлась. На самом деле заведение не было кухней и там редко подавали суп. Это была большая столовая на цокольном этаже перестроенной церкви, где собирались бездомные, чтобы поесть и переночевать. Еду готовили добровольцы, обычно предлагавшие бутерброды, чипсы, фрукты и печенье.

— Гадость из пакета, — говорила мама Тео. — Отнюдь не здоровая еда.

Тео слышал, что в Страттенберге ютилось около трехсот бездомных. Он видел их на Главной улице, где они просили милостыню и спали на скамейках. Он видел, как они копаются в мусорных контейнерах в поисках чего-нибудь съедобного. Жители города были обеспокоены таким количеством бездомных и нехваткой спальных мест в приютах. В городском совете, казалось, каждую неделю бурно обсуждали эту проблему.

Миссис Бун тоже была обеспокоена. Она так переживала за бездомных матерей, что начала программу помощи жертвам домашнего насилия. Помощи женщинам с детьми, которых избивали и запугивали, которым негде было жить и не к кому обратиться. Миссис Бун вместе с некоторыми другими женщинами-юристами в городе открыла маленькую юридическую консультацию, желая хоть как-то помочь этим людям.

Итак, каждый вторник, вечером, семья Бун отправлялась пешком через пару кварталов из офиса в центре города в приют на Хайленд-стрит, где они проводили три часа с теми, кому меньше повезло в жизни. Тео с родителями поочередно подавали ужин приблизительно ста бездомным, а потом быстро перекусывали сами.

Хотя это не предназначалось для ушей Тео, он все же услышал, как его мать с отцом обсуждают, не стоит ли увеличить ежемесячный взнос их семьи в пользу приюта с двухсот до трехсот долларов. Его родители были далеко не богаты. Друзья Тео думали, что у них очень состоятельная семья, поскольку его родители юристы, но правда крылась в том, что они не получали больших прибылей. Буны жили скромно, копили на образование Тео и с радостью проявляли щедрость, когда дело касалось людей более бедных.

После ужина мистер Бун организовывал временный кабинет в дальнем углу столовой, и бездомные тянулись туда. Он советовал им, как решить разные проблемы, начиная с выселения из квартир и заканчивая отказом в талонах на еду или медицинском обслуживании. Он часто говорил, что это его любимые клиенты. Они не могли оплатить его услуги, потому не предъявляли к нему непомерных требований. Они испытывали благодарность за любую помощь, а он искренне наслаждался общением с ними.

В связи с тем, что миссис Бун приходилось рассматривать вопросы более деликатные, она принимала клиентов в маленькой комнатке наверху. У первой пришедшей женщины, матери двух детей, не было работы, денег и крыши над головой даже на грядущую ночь. Место в приюте стало для них единственным спасением.

Задача Тео состояла в том, чтобы помогать с обучением на дому. В приюте было несколько семей, которым разрешалось оставаться там до двенадцати месяцев — предельный срок для заведения на Хайленд-стрит. Через год им приходилось переезжать. Большинству обитателей приюта удавалось найти работу и жилье, но на это требовалось время. Пока они находились тут, к ним относились как к обычным жителям Страттенберга: кормили, выдавали одежду и предоставляли медицинское обслуживание при необходимости. Они либо работали, либо искали работу. Их приглашали и на церковные службы.

А их дети ходили в местные школы. Вечером в приюте домашние задания помогали выполнять добровольцы — прихожане церкви. В обязанности Тео входило каждый вторник заниматься английским с двумя второклассниками — Гектором и Ритой — и помогать их брату с алгеброй. Они приехали из Сальвадора, а их отец исчез при загадочных обстоятельствах. Полиция обнаружила их под мостом, где они ютились вместе с матерью.