Преступление доктора Паровозова

Надо же, мне все-таки удалось вернуться к нашему корпусу живым и, как ни странно, здоровым. Если не считать халата, ничего не пострадало, ну а может быть, именно белый халат меня и спас. И, окрыленный надеждой, я на эту мраморную приступочку перед дверью даже не запрыгнул, а взлетел. Обычно двери на ночь запирают, но чем черт не шутит, вдруг забыли? На всякий случай я дернул обеими руками за вертикальную ручку. Так и есть, закрыто, и внутри света нет. Лишь стекла задребезжали. Я на ощупь нашарил звонок на стене и вдавил кнопку. Со стороны это наверняка выглядело красиво и трагично. Ночь, фигура в белом на темном крыльце, в обрамлении четырех белых колонн.

Да, звонок тут, конечно, знатный присобачили. Трели такие пронзительные, что на проспекте слышно. Этим звонком можно общегородскую воздушную тревогу объявлять.

Только сейчас я в первый раз оглянулся. Они были здесь, вся стая, уселись в двух шагах от крыльца полукругом, лишь дыхание слышно, некоторые тихонько поскуливали. Я снова позвонил, подольше. Да что там, все умерли, что ли? Такие дела вокруг творятся, а они дрыхнут. А если попробовать по двери ногой колотить? Самый большой пес нервно зевнул и со стуком захлопнул пасть, белые клыки сверкнули в темноте, как татарские сабли.

Наверное, это он мне халат разодрал, сволочь, хотя, может, и нет. Уж больно экземпляр здоровенный, похоже, кавказская овчарка, сейчас много породистых собак на улицу выкидывают, прокормить трудно. Правда, в потемках не очень-то видно, да и отгадывать породу собаки, которая тебя хочет сожрать, не самое время. Такой огромный барбос должен был меня вместе с халатом проглотить, целиком. Я еще раз позвонил и снова принялся что есть сил ногой дубасить.

Эх, нужно было наших по телефону предупредить, вот лапоть, сам виноват. А собачкам точно звук звонка не нравится. Сидят, не нападают, смотрят, что дальше будет. Сколько же их тут? Десятка два, не меньше, и все крупные и, похоже, очень голодные. Моих шестидесяти пяти кило им ненадолго хватит. А может, у них чисто спортивный интерес, они же меня как окружили кольцом, так и гнали, словно дичь. Ведь собирался по проспекту идти, да хирурги отсоветовали, мол, мало ли на кого нарвешься, на патруль какой-нибудь, костей не соберешь. Того парня, которого мы сегодня с хирургами утром штопали, как раз такой патруль встретил.

Что там произошло, не совсем ясно, но чем-то он сильно стражам порядка не понравился. Потому как молотили они его дубинками долго и от души.

Хотя кто их знает, может, они теперь так со всеми, у кого документы проверяют? Вчера во всем городе ни одного мента не осталось, как крысы по щелям попрятались, а сегодня они отрываются — за тот свой страх вчерашний.

А парень лежал на тротуаре пару часов, пока «скорая» не приехала, ну, ему еще повезло, нынче день такой, что мог до следующего утра ждать, если бы выжил, конечно.

Еще бы, разрыв печени, селезенки, тощей кишки, пневмоторакс, сотрясение мозга, да и мочевой пузырь ему порвали до кучи, потому меня и вызвали в помощь. А документы, кстати, у него в карманах нашлись. Паспорт и студенческий билет Горного института. Он тут рядом совсем, институт этот.

К тому моменту как я прибежал, хирурги ему уже в брюхо влезли, свое почти все сделали, меня ждали. Пузырь шить не так уж долго, тем более мне один из хирургов ловко ассистировал. Потом сам немного на крючках постоял, помогал. И только решил сворачиваться, стали раненые с Пресни поступать, а там сплошные огнестрельные, на любой вкус. И сквозные, и слепые, и рваные от рикошета. Наглядная иллюстрация к учебнику по военно-полевой хирургии. Так что пришлось остаться надолго, реаниматологи местные зашиваться начали. Вот тут-то и пригодилась моя реанимационная юность — кровь ведрами переливать, подключичные катетеры вставлять, плевру дренировать.

Один мужик, которому голень пулей раздробило, все никак не мог успокоиться, повторял как заведенный: «Там рядом стреляют, а они, суки, матрешками торгуют!» Это он арбатскими торговцами возмущался. Я все-таки не выдержал и спросил: ладно, хрен с ними, с торговцами, ты-то зачем туда полез? Он глаза отвел и пробормотал: «Да интересно ж посмотреть. Когда еще такое будет!» Действительно. Веская причина, чтобы всю оставшуюся жизнь на протезе скакать.

Потом опять в операционную отправился и шил, и на крючках повисел. И когда я в урологию решил вернуться, стояла глухая ночь.

Нет, надо было все-таки по Ленинскому идти, как Мишаня. Наш медбрат Мишаня слыл человеком божьим. С тех пор, как в одном из корпусов восстановили храм, ни одной вечерней службы не пропустил, став ревностным прихожанином. А после молитвы возвращался всегда по проспекту, вдоль ларьков. Ларьки стояли плотно, через каждые десять метров. Ассортимент в них был как под копирку: сигареты, водка, пиво, «сникерсы» да «марсы». Стоило это немало, но все равно здорово, идешь как по Бродвею, вокруг «Мальборо», «Кэмел» да кока-кола. Тут даже если не купишь, так хотя бы поглазеть можно.