Преступление высшей пробы

Митченко хоронили уже без меня. Я была бы там лишней и прекрасно это осознавала. Зато я вызвалась на время похорон побыть с Матвейкой.

Справедливости ради надо заметить, что особенно утруждаться мне не пришлось. Серьезный пухлощекий мальчуган, немного повозившись с игрушками и съев свою порцию каши, предусмотрительно оставленной заботливой матерью, скоро заснул и благополучно проспал до прихода родителей.

Вручив Ольге ее ненаглядное сокровище, я поспешила уйти, сославшись на срочные дела. Никаких особых дел у меня не было, но мне не хотелось оставаться на поминки, на которые Ольга настойчиво меня приглашала.

Я вообще стараюсь избегать подобных мероприятий, а сейчас я и вовсе чувствовала себя не в своей тарелке. Ольга мне нравилась, а ведь она не подозревала, какую именно роль я сыграла в жизни ее деда.

Олег вызвался меня проводить, и я не возражала.

— Да, надо немного проветриться, — рассеянно сказал он, когда мы спустились к набережной, и тут же огорошил меня новостью: — Представляешь, Алка беременна.

Я пару секунд переваривала это известие, потом заявила с присущей мне деликатностью:

— Ну не переживай. Ты же в любом случае либо отец, либо дед. Так что ребенок тебе не чужой.

— Да ну тебя! — рассердился Солодовников. — Сашкин это ребенок, они мне сами сказали.

— Они? — Я изумленно посмотрела на Олега.

Вот ведь семейка!

Олег кивнул.

— Пришли ко мне вдвоем, Сашок и Алла. Покаялись, — Олег беззлобно усмехнулся. — Ну и пусть их. Теперь быстренько оформим развод, и они сразу распишутся, тянуть с этим не надо.

Я помолчала. Мне было трудно представить Сашу, еще недавно игравшего с бабушкой в компьютерные игры, в роли мужа и отца.

— Когда Сашка родился, мне было примерно столько же, — негромко сообщил Солодовников, словно отвечая на мои мысли. — А представляешь, наш Матвейка будет ему дядей!

Похоже, эта мысль развеселила Олега, поскольку он беззаботно рассмеялся.

Я тоже улыбнулась. Очень уж забавно звучало слово «дядя» по отношению к карапузу, потешно чмокавшему во сне пухленькими губками.

— Наши хоромы уступлю им с Аллой, — продолжал строить планы на будущее Олег, — а сам буду доживать свой век в маминой квартире. Много ли мне, старому холостяку, надо.

Тут уж я не выдержала и громко расхохоталась на всю набережную.

— А что, — ничуть не смутившись, продолжал Солодовников, — надо давать дорогу молодым. Жизнь продолжается.

Мы еще немного постояли, глядя, как вдали по речной глади плавно шли друг за другом два белоснежных парусника.