Преступления и призраки

«Недавняя свадьба мисс Бракс и мистера Смойса стала самым захватывающим событием последних дней. Искренне желаем молодым долгих лет жизни и семейного счастья. Понятно, говоря о “молодых”, мы всего лишь отдаем долг вежливости: возраст невесты тщательно сокрыт от общественности, но при первом взгляде на нее хочется произнести “опять тридцать пять!”, при втором – еще раз вспомнить словесный оборот насчет “долгих лет жизни”. Да и счастливый жених по количеству вставных зубов может потягаться с самим Уилсоном-ст. Между прочим, очень хотелось бы знать: отчего он (не Уилсон, а жених) столь нервно оглянулся через плечо, когда священник произнес положенную при бракосочетании фразу: “…если кому-либо из здесь присутствующих известны причины…”?[61] Но, конечно, только досужие сплетники могут утверждать, будто у него имелись реальные основания опасаться, что кто-то сейчас вдруг действительно назовет такую причину – скажем, вроде нерасторгнутого прошлого брака…

С умилением мы наблюдали последующую церемонию поздравления молодых супругов. Особые чувства вызывала фигура полицейского, приставленного охранять свадебные подарки: как будто среди всех воров Англии найдется идиот, способный покуситься на такую дешевку. Что касается свадебных колец, то, когда настала пора подавать их брачующимся, уже дважды упомянутый в тексте этой заметки мистер Уилсон вынул из кармана пригоршню медной бижутерии и, не глядя, выбрал оттуда первое, что под руку попалось. Престарелый отец “молодой” вручил новобрачным некую сумму в конверте. Мы осведомлены о точном размере этой суммы – поэтому более чем понимаем необходимость конверта. Разумеется, лишь клеветник станет утверждать, будто сам конверт стоил дороже, чем его содержимое; это никоим образом не так! Мы даже склонны полагать, что полученных средств хватит, чтобы оплатить поездку на такси почти до самого вокзала. Предполагается, что счастливая пара отправится провести медовый месяц не то в Маргите, не то в Рамсгите[62], причем отправится туда сразу же, как только сумеет накопить средства на такую поездку. Желающие помочь со средствами могут присылать их по адресу, где пока что остановились молодожены: трактир “Красная корова” неподалеку от вокзала – как раз там, докуда хватило денег доехать на такси».

– Да, они – самые богатые люди в Ротерхете[63] и окрестностях, если рассчитывают расплатиться по всем искам… – задумчиво произнес мистер Помрей, имея в виду заказчиков «Приложения». Однако тут же вновь покрылся холодным потом, вспомнив, что заказчиков-то сперва еще следует найти – а вот адрес типографии, указанный на каждой странице каждого экземпляра, сомнений не вызывает.

Он положил брошюру на стол и медленно выпрямился. Вновь бросил взгляд на свою семью и застывшего чуть в стороне бесстрастного Картоффли.

– Тут еще читать и читать, но уже ясно, что проку от этого не будет. Итак, что нам делать дальше? Возможно, есть еще время продать всю нашу недвижимость – да сколько там той «недвижимости»… Но все-таки продать – и бежать из города, пока не посыпались судебные иски. Другой путь – как можно скорее отыскать этих… этих наших клиентов, Андерсона и Дункан. Может быть, они еще не успели приготовить себе надежное убежище. Или, того лучше, они и не думают скрываться. Скажем, это эксцентричные миллионеры, которые таким вот образом устраивают себе дорогостоящие развлечения. Надежд на это, конечно мало, но…

Однако найти заказчиков Помрею не удалось. Как оказалось, по адресу, куда были доставлены брошюры, располагался пустующий дом, предназначенный для сдачи внаем. Соседний дом уже был снят, однако недавно поселившийся там джентльмен не смог сообщить ничего полезного: он никогда не слышал о людях, хотя бы отдаленно похожих на ту юную пару, которая представилась редакторами «Церковно-приходского журнала».

Теперь стало ясно, отчего «Андерсон» (если, конечно, это была его настоящая фамилия) ожидал Картоффли перед воротами на улице, и там же, не входя даже в палисадник, принял пачки с «Приложением»…

Что оставалось делать несчастному мистеру Помрею? Немедленно ликвидировать свое дело и бежать, как подсказала первая мысль, он все же не решился; так что оставалось только сидеть и ждать развития событий – с каждой минутой все более склоняясь поступить именно так, как подсказывала первая мысль… Он уже почти решился, когда почтальон принес новое письмо, резко отличающееся от тех двух, которые известили владельца типографии о том, что за брошюру он отпечатал. Отправителем этого послания значился некий (или некое?) «Р.О.Ю.Т», а содержание выглядело так: